Революции не будет

Иркутский «третий сектор» не доказал свою эффективность настолько, чтобы ему активно жертвовали деньги

Руководитель проекта «Такие дела», известный российский журналист и организатор благотворительного фонда «Нужна помощь» Митя Алешковский провел 30 января презентацию книги американского гуру «третьего сектора» Дена Паллотты «Неблаготворительность. Как ограничения работы НКО ослабляют их потенциал». Это первая книга, подготовленная новым издательством Алешковского и его соратников.

Привет с другой планеты

То ли время и место были выбраны неудачно, то ли сам проект показался иркутянам не слишком впечатляющим, но к назначенному часу в галерее Revoлюция собралось от силы десять человек — зато среди них оказался депутат Законодательного собрания Алексей Козюра. Тем проще было общаться: Алешковский мог обратиться буквально к каждому из гостей.

— Организаторы переживают, что нас очень мало, но это не страшно. Есть люди, которые меня очень сильно вдохновляют. Например, Грег Мортенсон — он построил более двухсот школ в Центральной Азии, в таких местах, где не было вообще ничего. И вот он говорил: «Нужно выступать даже перед одним человеком, потому что ты никогда не знаешь, когда найдешь того, кто тебе нужен». Теперь о том, для чего мы собрались. Ден Паллотта — выдающийся оратор, филантроп, который основал компанию и привлек самое большое количество средств в истории на борьбу с социальными проблемами. И в какой-то момент эта компания закрылась, потому что его просто затравило общество. Его не принимали. Он собирал сотни миллионов долларов, больше, чем «Эппл», Майкросфот и Фонд Рокфеллера. Это революционная книга, она не для тех, кто собирает деньги, она для тех, кто хочет изменить мир, — пояснил Митя Алешковский.

Из показанного участникам встречи фрагмента лекции Дена Паллоттты трудно было понять, в чем именно состоит революционность его идеи, — слишком быстро и слишком много он говорит. В самом грубом приближении, речь, кажется, шла о том, что некоммерческий сектор имеет право тратить часть собранных средств на собственное развитие. Без этого допущения (не укладывающегося в традиционные представления о благотворительности) сектор НКО не будет расти, а ведь проблемы современного общества растут и давно уже превосходят возможности даже государства и коммерческого сектора.

В США, по данным Паллотты, некоммерческий сектор собирает два процента от валового внутреннего продукта — и даже этого не хватает, потому что количество проблем растет, а доля НКО — нет. Паллотта насчитал несколько уровней дискриминации НКО — в том числе более низкую терпимость инвесторов (жертвователей) к эффективности: коммерческим компаниям прощают низкую прибыльность  и даже убытки в течение нескольких лет, в то время как НКО откажут в финансировании сразу, как только станет ясно, что его действия неэффективны. Даже в США за последние десять лет рубеж в 50 млн долларов привлеченных средств перешли 140 НКО и более 46 тысяч коммерческих организаций. Очевидно, что работа в НКО не может быть привлекательной и для талантливых людей, которые могут заработать в разы больше в любой другой сфере.

Люди, готовые пожертвовать средства НКО, не хотят, чтобы их средства шли на накладные расходы НКО, а вот сам Паллотта верит, что чем больше средств НКО тратят на себя, тем больше они соберут извне. Его собственная компания потратила 350 тыс. долларов на собственный отдел фандрайзинга и отдел кадров — и благодаря этому решению было собрано более 194 млн долларов на изучение проблемы рака груди всего за четыре года. Когда самый крупный инвестор компании Паллотты отказался вкладывать средства в благотворительное НКО и занялся сбором средств на лечение рака самостоятельно, сбор средств тут же упал на 84 процента. В США собираются миллиарды долларов на благотворительность, но лишь около 15—20 процентов идут на решение социальных проблем, остальное уходит на религиозные организации и другие виды деятельности, не приносящие, по мнению многих, пользы обществу.

Кто собирает средства?

Из выступления американского гуру Алешковский сделал неожиданный вывод: нынешнее поколение людей — первое в мире, которое имеет технические возможности решить все мировые проблемы. Например, еще двадцать лет назад нельзя было позвонить в любой уголок мира, узнать, что происходит, и перевести деньги, если есть необходимость. Россияне, по мнению Алешковского, несмотря на все наши сомнения, тем не менее входят в пять процентов самых богатых людей в мире — а это значит, что они могут и помогать.

Аудитория, которая тем временем выросла до 25—30 человек, никак не могла сопоставить свой опыт с тем, что предлагает им Алешковский. Жизненный опыт сотрудников иркутских НКО никак не укладывался в представления московского гостя, а его взгляды на жизнь не совпадали с иркутскими реалиями. Например, в Иркутской области проживают 2,4 млн человек. Если вычесть 550 тысяч детей, а также 23 процента живущих за чертой бедности, останется всего 1,4 млн платежеспособных граждан, на которых висят 1,5 млрд долгов за ЖКХ, более 2,5 млрд рублей долгов по налогам, а также несчитанное количество кредитов разным банкам.

Второй вопрос — а кому тут жертвовать? Как отметила одна из участниц, в Иркутске сектор НКО именно в последние двадцать лет дискредитировал себя — непрозрачностью, неправильным поведением руководителей, провальными проектами. Некоторые НКО чрезмерно агрессивны: их активисты полагают, что достаточно собраться, зарегистрироваться — и можно только требовать, качать права и скандалить, требуя себе преференций во всех сферах жизни. Просто задайте себе вопрос: самая распространенная причина смерти в регионе — болезни крови. А вы слышали, что кто-нибудь собирает средства на решение такой проблемы? Ничего подобного. Вы слышали, что какая-то благотворительная организация серьезно помогает больным раком? Если бы это было так, то областной онкоцентр был бы построен не за двадцать с лишним лет, а за два-три.   

«О, брат, это жулики…»

Алешковский рассказывал про благотворительные фонды, которые тратят средства на сбор еще больших средств — а иркутская аудитория не могла, видимо, вспомнить ни одной организации, которая в нашей области делала бы что-то похожее. Видимо, сказывалась та самая проблема с рекламой: Алешковский, как специалист в своей сфере, знает некие иркутские благотворительные фонды, а иркутяне (причем из разных аудиторий) помнят лишь руководителя фонда «Оберег», прославившегося не только благими делами, но и подброшенным самим себе миллионом. Надо ли  жертвовать людям со странными замашками? Не лучше ли что-нибудь купить собственным детям?    

Иркутские НКО сидят на одной и той же теме по 20—25—30 лет, ничего не решают, но сумели пробить себе государственное финансирование, теплые места в общественных советах при министерствах и различные льготы. Одно это губит все идеи Паллотты в отдельно взятом регионе на корню: очень бедные и совестливые люди должны дать денег тем, кто ничего явно полезного не делает, но решает, как нам жить. Очень напоминает депутатов разных дум, не правда ли?

Единственное отличие состоит в том, что на содержание депутатов и чиновников с нас снимают деньги автоматически, а на деятельность НКО нужно жертвовать самостоятельно. Эффект от затрат примерно одинаковый — нет гарантии, что вам поможет государственная медицина, как нет гарантии, что ваши деньги не испарятся из благотворительного фонда в неизвестном направлении. Недаром много раз за время разговора всплывал один и тот же образ: священник, рассказывающий прихожанам о бедности Христа, приезжает на проповедь на крайне дорогой машине. Алешковский уверен, что священники могут жить в роскоши, потому что потом им придется ответить высшему судье. А перед кем ответят благотворители, собравшие деньги, но не приносящие никакой пользы? Ответа нет.

А книжка, наверное, интересная. Может быть, каждый должен ее прочитать. Но увы, в том печальном случае, если она произведет на вас такое же впечатление, как на Алешковского, вам придется оставить дом и семью, создать свою благотворительную организацию и идти помогать людям. Что-то слабо в это верится…

Борис Самойлов, «Байкальские вести»

На фото: Митя Алешковский уверен, что
нынешнее поколение людей — первое в мире,
которое имеет технические возможности
решить все мировые проблемы