Общественно-политическая газета Иркутской области
Выходит по понедельникам

История души на белых дощечках

11 сентября, 2018

Альбом. Заимств. в начале XIX в. из франц. яз., где album («альбом») – «белая записная дощечка» (от лат. albus – «белый»).


Итак, все начиналось с неких белых дощечек. Впрочем, все с чего-то начиналось. А эти неизвестные нам белые дощечки так видоизменились и приумножились, что нам невозможно даже представить, как они выглядели изначально. Слово «альбом» знают все, но представляют его всяк по-разному. Для художника это может быть серьезным жизненным этапом, для девочки-подростка – первой попыткой задуматься над сложностями жизни.

Но вот передо мною совсем другое творение, прекрасно оформленное, с множеством иллюстраций. Собственно, это не сам альбом, а его тщательное исследование, сделанное людьми, не только хорошо образованными (что само собой разумеется), но и явно глубоко заинтересованными предметом изучения.

10-0.jpg

Скажу сразу – приступая к чтению этого солидного фолианта, я тут же впал в ошибку. Прочитав на обложке название: «Альбом есть памятник души…» (автор девиза – дядя Александра Пушкина Василий Львович) и подзаголовок: «Альбом семьи генерал-губернатора Восточной Сибири В.Я. Руперта», я почему-то вообразил, что чтение будет для меня не только поучительным, но и легким, – наскоро пролистав отлично изданный альбом, зацепившись взглядом за множество прекрасных иллюстраций, решил, что передо мной факсимильное издание той давней семейной реликвии, о которой я кое-что слышал, но… именно кое-что.

Как я ошибся! Причем не знаю, сетовать мне об этой ошибке или радоваться ей. Скорее второе. Ведь альбомный стиль предполагает легкость, некую летучесть, улыбку, а то и смех.

Что же я обнаружил, открыв солидную, торжественную обложку издания, которое подготовил Иркутский музей декабристов? Это оказалось серьезное, многостраничное, подробное исследование предложенной темы – по существу, монография. Любой человек, который хочет подробнее узнать о прошлом, об истории нашего края, найдет для себя много интересного, окунется в быт наших предков.

10-1.jpg

Пересказывать содержание серьезной исследовательской работы, которую проделали ученые-историки, нет ни смысла, ни времени, ни места. Но главное – нет необходимости. Кому это интересно – прочтет с удовольствием весь немаленький материал. И как бы вернется в середину XIX века, да не куда-нибудь, а в наше родное Приангарье со столь знакомыми топонимами – Байкал, Ангара, Ушаковка, Иркутск, Малая Разводная, Урик и т. д. Правда, в те далекие времена наши места выглядели иначе, чем сейчас, и куда приглядней – нетронутые леса, чистые реки, аккуратные строения. Легко догадаться, что и воздух был чист во все времена года – ни фабрик, ни заводов не было, печи топили добрыми дровами.

А что же за люди обитали тогда в наших краях? Понятно, что из семейного альбома мы не извлечем сведений ни о землепашцах, в трудах осваивавших лесные угодья, ни о таежных охотниках, ни о байкальских рыбаках. У владельцев и авторов альбома такой задачи не было. Но зато о том, что сейчас называется общественной жизнью, этот документ дает довольно полное представление.

Итак, кто же они, эти люди, оставившие после себя столь внятный и занимательный след о времени, в котором жили? Как я уже сказал, альбом принадлежал семье Вильгельма Яковлевича Руперта. Руперт был пятым по счету генерал-губернатором Восточной Сибири. Выходец из голландских дворян, на русскую службу он вступил в 1800 году в чине юнкера. Через четыре года он уже подпоручик. С продвижением по службе задержек не было. Основная воинская специальность – сапер. В 1818 году Руперт уже полковник, через десять лет – генерал-майор, в 1833 году – генерал-лейтенант. Участвовал в нескольких военных кампаниях, наградами не обделен. За ревностное несение службы удостоен высочайшего благоволения императора Николая I и множества боевых наград, в том числе – полный кавалер ордена Святого Георгия. 29 июля 1837 года назначен генерал-губернатором Иркутским и Енисейским. Его большая семья (семеро детей, восьмой, Николай, родился в Иркутске) переехала в Восточную Сибирь из Полтавы.

10-2.jpg

Ясно, что создателем и хранителем альбома Рупертов могла быть только верная супруга генерал-губернатора. Елена Федоровна Недоба была гречанкой, дочерью дипломата, служившего в Кишиневе. Судя по всему, Елена Федоровна была женщиной образованной, любознательной, широких интересов. Оставленный ею семейный альбом представляет не узкосемейную, но, несомненно, научную и историческую ценность.

Положение генерал-губернатора обязывало общаться с государственными и политическими преступниками. А это были находившиеся на положении ссыльных декабристы и польские повстанцы. Надзор за ними являлся важнейшей обязанностью главы губернии и его служб. Для того чтобы узнать, как складывались эти непростые отношения, надо прочесть всю предлагаемую монографию, а это не только большой, но и очень интересный и полезный труд. Среди ссыльных было много высокообразованных, творческих людей. Они могли быть полезны и в обучении детей лиц из высшего общества, и в разнообразном общении с военными и гражданскими чиновниками, оторванными от культурных центров.

Но обратимся наконец к альбому. Его изобразительная часть начинается подборкой акварелей Петра Ивановича Борисова. Братья Борисовы, Андрей и Петр, были приговорены к пожизненной каторге, которая позднее была заменена пожизненным поселением. Они поселились в Малой Разводной. Петр не был профессиональным художником. Но оставленное им творческое наследие поражает как по количеству, так и по качеству: сейчас достоверно выявлены 462 его акварели. Но, по некоторых сведениям, их может быть от 800 до 1000.

В альбоме Рупертов десять акварелей Петра Борисова. Тема одна – флора и фауна Восточной Сибири. Цветы легко узнаваемы, хотя названия у них научные, но мы-то с босоногого детства знаем, что это жарки, колокольчики и другие наши давние друзья. Да разве в названиях дело? И птиц лесных мы легко узнаем, а уж бурундука-то мы ни с кем не спутаем – он, любопытный, из-за какого-нибудь кустика глазел на нас больше, чем мы на него.

И все эти веточки, листики, цветочки, перышки, хвостики выписаны с такими тщанием и любовью, как будто художника в наши края забросила не злая судьба, а счастливый случай.

10-3.jpg

Благодаря альбому Рупертов любознательный иркутянин узнает много имен талантливых творцов. И каждого из них беда если не накрыла, то задела своим черным крылом. К примеру, как оказался в Иркутске портретист Карл Христиан Филипп Рейхель? В 1809 году он был выпущен из Академии художеств с аттестатом первой степени и со шпагой. В 1810 году отправлен пенсионером академии за границу, ездил в Париж и Рим. Вернулся в Петербург, стал известным портретистом. Им были выполнены портреты поэта Петра Вяземского, музыканта Михаила Виельгорского, художника Федора Толстого, многочисленные портреты представителей петербургской знати.

Рейхель был женат на дочери декабриста Алексея Юшневского. Чета Юшневских находилась в ссылке в Малой Разводной. После смерти мужа его вдове Марии Казимировне не разрешили покинуть Сибирь. Пришлось Рейхелям перебираться в Иркутск. Так и жили, пока вдове высочайшим указом не было разрешено отправиться за Урал.

Впрочем, я увлекся. Пересказываю, и довольно косноязычно, все содержание альбома Рупертов. Остановлюсь. Там ведь есть еще несколько замечательных художников. Впрочем, еще одного назову.

Леопольд Немировский – живописец, путешественник, участник польского национально-освободительного движения. В сражении между повстанцами и русскими войсками был ранен. Приговором Киевского суда 14 февраля 1839 года приговорен к смертной казни. Позже смертный приговор был заменен на 20 лет каторги. Причислен в Иркутский солеваренный завод в Усолье.

Управляющий солеварней обратил внимание на талант Немировского к рисованию, освободил его от общих работ и поручил ему учить рисованию своих детей. О таланте Немировского стало известно и генерал-губернатору Восточной Сибири Руперту. В ноябре 1843 года он был освобожден от каторжных работ и переведен на поселение в Акинино, Жилкинской волости, Иркутского округа.

В 1844 году Немировский был включен в качестве рисовальщика в состав экспедиции на Камчатку, направленной сенатором Иваном Толстым с целью ревизовать деятельность администрации отдаленных территорий Российской империи. В экспедиции, вернувшейся в Иркутск в июле 1845 года, он вел подробный «Дневник путешествия», выполнил большое количество рисунков акварелью и карандашом – пейзажей, типов аборигенов, их жилищ, одежды, предметов быта. В 1846 году по разрешению Руперта Немировский совершил поездку «в Забайкальский край для заработков сроком на четыре месяца». В 1848 году в качестве рисовальщика сопровождал экспедицию Юлия Штубендорфа к тофаларам.

В 1851 году Немировского, как и нескольких его товарищей по ссылке, переводят в Тамбов. В 1856 году был издан альбом «Путешествие по Восточной Сибири» с картинами и рисунками Немировского. Учитывая статус политического преступника, авторство указано не было. В конце жизни Немировский вернулся на Волынь. Устраивал персональные выставки в Париже, Кракове, Варшаве. Работы Леопольда Немировского находятся сейчас в коллекциях музеев Варшавы (Национальный музей), Парижа, Москвы.

Итак, альбом, с которым так старательно и подробно знакомят нас авторы, не только возвращает нас в прошлое Восточной Сибири, но и открывает незнакомые или полузабытые имена незаурядных мастеров, которые должны навсегда остаться в исторической памяти.

Арнольд Харитонов, заслуженный работник культуры России

Фото из альбома.

На фото: Генерал-губернатор Восточной Сибири
Вильгельм Руперт. Гравюра середины XIX века;

П.И. Борисов. Бурундук. Бумага, акварель;

Х.Я.  Рейхель. Портрет М.К. Юшневской. Бумага, карандаш

 

Поделитесь новостью с друзьями:

Комментарии