Общественно-политическая газета Иркутской области
Выходит по понедельникам

Слыхали ль вы?

25 ноября, 2010

Опера «Евгений Онегин» — на иркутской сцене

Вопрос-цитата, вынесенный в заголовок, конечно, звучит несколько преждевременно: да, мало кто из иркутян успел услышать эту оперу, которая только начинает свою жизнь на сцене Иркутского музыкального театра имени Н.М.Загурского. Тем не менее премьера состоялась, и от первых зрителей уже разошлись круги восторженных отзывов.

Нам же, журналистам, довелось побывать на генеральной репетиции. Это, уверяю вас, ничем не хуже: сценография готова, декорации на сцене присутствуют, артисты в костюмах, осветители работают, да еще и есть возможность пообщаться с режиссером…

Итак, опера! Хочется сказать: наконец-то! Помнится, первой премьерой на сцене этого здания на улице Седова была «Кармен», потом были «Травиата» Верди, «Браво, мама!» Доницетти, «Алеко» Рахманинова… И все же основной репертуар театра составляли такие жанры, как оперетта, музыкальная комедия, рок-опера, мюзикл, даже блокбастер, а опера становилась все более редкой гостьей на нашей сцене.

Так что возвращение этого жанра на нашу сцену оказалось очень долгожданным. Тем более—такое название, входящее в фонд не только российской, но и мировой музыкальной классики!

Чайковский скромно определил своего «Онегина» как «лирические сцены». Из пушкинского романа в стихах он взял «лишь то, что было связано с душевным миром и личными судьбами пушкинских героев». Он писал: «Я ищу интимную, но сильную драму, основанную на конфликте положений, мною испытанных или виденных, могущих задеть меня за живое». «Евгений Онегин» подходил для этого как нельзя лучше. Первое исполнение этого сочинения молодыми актерами—учениками Московской консерватории – состоялось в марте 1879 года.

На сцене Иркутского музыкального театра опера «Евгений Онегин» поставлена впервые, хотя в Иркутске она звучала—это были постановки других коллективов (в тридцатые годы прошлого века в Иркутске постоянно работала оперная труппа, да и театры, приезжавшие на гастроли, привозили эту оперу).

Нынешнюю постановку осуществила лауреат Национальной театральной премии «Золотая маска» режиссер Людмила Налетова, приглашенная из Москвы. На ее счету—поставленные в московских и российских театрах оперы «Дафна» Марко ди Гальяно, «Любовный напиток» Гаэтано Доницетти, «Мадам Баттерфляй» и «Тоска» Джакомо Пуччини, «Бал-маскарад» Джузеппе Верди и другие. Ее спектакли были показаны на гастролях в США, Нидерландах, в странах Балтии, на Кипре.

Постоянное место работы Людмилы Налетовой—Московский академический музыкальный театр имени Станиславского и Немировича-Данченко.

Сценография и костюмы заслуженного художника России Виктора Архипова (тоже Москва), дирижер-постановщик Николай Сильвестров, главные партии исполняют: Онегин—Евгений Алешин и дебютант Михаил Лямин, Татьяна—Светлана Лунюшкина и Екатерина Переверзева, Ленский—Евгений Иганс и заслуженный артист России Виктор Лесовой.

И слышали бы вы, как по-новому зазвучали голоса наших артистов, как—это чувствуется, буквально носится в воздухе—нравится им тот музыкально-драматический материал, с которым они работают!

Естественно, мы пока услышали один состав исполнителей—Алешин, Лесовой, Лунюшкина, и очень хочется услышать других артистов, — я уверена, впечатление не станет слабее.

В антракте к журналистам вышла режиссер-постановщик Людмила Налетова и ответила на несколько вопросов.

— Ваша постановка уже на выходе, на финишной прямой—вы довольны тем, что получается у нашей труппы?

— Вообще такая постановка—дело непростое, потому что опера в этом театре давно не ставилась. Насколько я знаю, последней здесь шла «Травиата», но сейчас уже сменилось поколение артистов, и, конечно, не все сегодня готовы исполнять оперу. Но директор театра Владимир Константинович Шагин рискнул—это была его идея—и предложил мне эту постановку. В мае я посмотрела, послушала труппу и поняла, что как минимум полтора состава исполнителей мы найдем. А это уже неплохо. Конечно, работа для них непростая, опера—это музыкальный марафон, большая партитура, которую надо освоить в контакте с дирижером, а не отдельные номера, к которым они привыкли. Но, в общем и целом, я считаю, что справились.

— Вы не совсем традиционно решаете эту оперу, которую все хорошо знают…

— Я не ставила себе такую задачу решать ее чисто в реалистическом, бытовом ключе, хотя начало, может быть, на это и настраивает. Но мы специально делаем такой ход: была некая деревенская идиллия, в которой существовали герои, полные надежд. В каком-то смысле—некое стоячее болото: тут и вязание, и веночки, и стога сена… И все настраивает на то, что все так и будет. Однако появление Онегина разрушило этот мир, в первую очередь – мир Татьяны, а вслед за ним и мир других героев. И все покатилось по-другому. В дальнейшем Татьяна остается наедине со своим чувством, наедине с космосом, и все обостряется и воспринимается уже по-другому – всеми героями…

— Сценографические приемы очень хорошо сочетаются с происходящим – как вы работали с художником? Это ваши идеи или больше – его?

— Идеи чаще всего рождаются вместе. С этим художником я знакома и работаю давно, мы с ним ставили «Любовный напиток» — это был мой первый оперный спектакль на сцене театра Станиславского, поставленный двенадцать лет назад, и он до сих пор идет и пользуется успехом. Так что могу сказать: Виктор Архипов – замечательный художник, а сейчас к нему присоединился и его сын, Федор Архипов, молодой художник (Виктор Николаевич, к сожалению, сильно заболел летом, и Федор приехал сюда на выпуск). Так что, я считаю, многое удалось—хотя работать пришлось напряженно…

— Эту оперу вы ставите впервые?

— «Онегина» — да.

— Как вам работалось с иркутскими актерами?

— Замечательно работалось; другое дело—каков результат? Я уже говорила, что этот зал не очень предназначен для исполнения и прослушивания оперы: здесь плохая акустика, и нам пришлось подключать микрофоны. У вокалистов не настолько сильные голоса, они хороши сами по себе, но это голоса камерные, а зритель сегодня привык к другому динамическому уровню звука. Поэтому мы и решили использовать микрофоны.

…Надо отметить—микрофоны используются достаточно деликатно—они парят в пространстве над сценой и помогают мягко усилить звук.

— В ходе работы с коллективом иркутских артистов у вас не возникает новых замыслов, мыслей о новых постановках?

— Если пригласят в Иркутск еще—я с удовольствием приеду.

Еще один наш собеседник – сегодняшний исполнитель роли Онегина Евгений Алешин. Его спросили, трудно ли работать над оперной партией и приходилось ли ему делать такое раньше.

— Работать над оперой? Приходилось, но тогда я еще работал в Волгограде. А вообще это не так легко, потому что опера—особый жанр, особая манера пения, которая требует полной отдачи от исполнителя. Трудно переключаться с других жанров на оперную манеру пения. Если переключиться на мюзикл или водевиль еще более или менее реально, то на оперу—архитяжело.

— Чем интересен вам «Евгений Онегин» как опера? Какой, на ваш взгляд, должна быть сегодня ее постановка?

— В театрах, далеких от Москвы и Питера, постановка должна быть классической или с минимальными отклонениями от классического варианта. Потому что, когда идут на это название, люди хотят видеть именно Евгения Онегина и ту его среду, где герои одеты в красивые костюмы своего времени, галантно обращаются с дамами, где герои любят, страдают или не любят, но все это—сообразно своему времени. И зритель не должен, придя на спектакль, увидеть Онегина в джинсах, каким-нибудь рокером или кем-то в этом роде. Такие «превращения» можно позволить себе в больших городах, где есть другие оперные театры и где зритель может выбирать, какого именно Онегина ему посмотреть, в классической постановке или в какой-то оригинальной. А у нас так нельзя, потому что название говорит само за себя, и нужно воплощать то, что написано авторами.

— Вы мечтали когда-нибудь о партии Онегина?

— Конечно, это входит в список тех немногих партий, которые мне очень хотелось спеть.

— Самое сложное для вас—в чем?

— Самое сложное—сочетать правильное оперное пение с драматизмом. Потому что в оперетте, скажем, вокал таков, что душу подключаешь не так часто, там больше важна вокальная техника, а опера стоит ближе к драматическому театру, где внешних эффектов очень немного, зато внутреннее напряжение, внутренние переживания более глубокие. А это тяжелое сочетание. Когда человек плачет, он не может петь—дыхание срывается. А здесь эмоции должны быть яркие, настоящие, и они должны гармонично сочетаться с хорошим вокалом.

Любовь Сухаревская, «Байкальские вести».

Фото Игоря Сирохина, специально для «Байкальских вестей»

На фото: Онегин (Евгений Алешин) и Ленский (Виктор Лессовой)

Поделитесь новостью с друзьями:

Комментарии