Общественно-политическая газета Иркутской области
Выходит по понедельникам

Пороховые, роковые…

05 мая, 2011

 

Судьбы нескольких работников драмтеатра ранены войной

 

…Как выяснилось, их уже не осталось в живых — тех, кто ушел на войну из стен Иркутского драматического театра, или тех, кто работал здесь, пройдя огненные рубежи, кто понюхал пороху, кто совершал трудовые подвиги во имя Победы. Но о них помнят в театре, и сегодня своими воспоминаниями об участниках Великой Отечественной делится актер театра Валерий Жуков.

— Конечно, это правильно — в канун 66-летия Победы вспомнить наших уважаемых ветеранов, назвать их имена. Это Алексей Николаевич Благовестов, Александр Борисович Шатрин, Василий Васильевич Лещев, Галина Алексеевна Крамова, Раиса Дмитриевна Буторина, Людмила Александровна Темиряева и Борис Самуилович Райкин, Александр Зиновьевич Берман, Иван Александрович Коренных.

Людмила Александровна Темиряева — ученица знаменитого Меркурьева, вторым педагогом у нее была дочь Мейерхольда. Еще учась в Ленинградском театральном училище, она и ее супруг Борис Самуилович Райкин в дни блокады давали концерты в ленинградских госпиталях в составе актерских бригад. Работали они, что называется, до упаду, за что награждены медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне». И уже потом, после войны, они приехали в Иркутск из новосибирского театра «Красный факел».

Такие же фронтовые бригады прошла и Галина Алексеевна Крамова, народная артистка России, которая многие годы работала в иркутском театре и была любима в городе. Она и после войны работала с такой самоотдачей! Скажи ей: Галина Алексеевна, завтра надо ехать в районы с концертом — да хоть на грузовике! И вот подходила машина, она садилась в кузов, в любую погоду ехала на концерт… Она замечательно читала стихи, особенно о войне! Потрясающе! Кто ее научил? Она это делала с удовольствием и глубоким чувством.

Мне приходилось эти концерты организовывать, и у нас были такие смешанные бригады артистов из разных театров. Сборные команды такие. Мы выезжали туда, где стояли наши части, и давали концерт часа на два. Галина Алексеевна никогда не отказывалась, не отговаривалась — заболела или нездоровится. «Надо? Сейчас докурю папиросу… — а она курила «Казбек» — и поеду». То же самое, только в более трудных и опасных условиях, ей приходилось делать, выезжая с фронтовыми бригадами на передовую. Так что медаль «За доблестный труд» ею вполне заслужена! И она ее с гордостью носила. Эта была великолепная женщина и замечательная актриса. Она, кстати, была моей первой театральной мамой: меня, студента первого курса, режиссер Табачников занял в потрясающем спектакле «Смерть коммивояжера», где она играла мою маму и заодно учила азам профессии. Потом уже, в дальнейшем, мы стали партнерами, но тогда ее подсказки и советы были очень нужны и важны.

Выпускник ГИТИСа Александр Борисович Шатрин пошел на фронт добровольцем. Добровольцем же ушел на фронт и артист калининского театра Василий Лещев. И вот там-то они встретились, подружились, и их фронтовая дружба перешла в профессиональную, творческую дружбу. В первые годы после войны они разъехались по разным театрам, а потом встретились в Иркутске! Такая судьба. И дружили они всю жизнь.

Правда, Шатрин, уйдя на фронт молодым, красивым, темпераментным юношей, получил тяжелое ранение. Увечье осталось на всю жизнь, и после операции и удаления осколков он ходил, заметно припадая на одну ногу…

А Василий Лещев вернулся целым и невредимым. Не знаю, были ли вообще у него ранения. Но он рассказывал, как однажды загремел в штрафбат, не выполнив приказа генерала. А приказ был простой и не связанный с военными действиями: нужно было дать фронтовой концерт (Лещев был еще и руководителем концертной бригады), а люди спали, уставшие, и разбудить их было невозможно. Но — был приказ… И соответствующая реакция: «Как, вы не можете разбудить?!!» За это Лещев и попал в штрафбат. Времена-то суровые были…

Но вскоре из штрафного батальона его перевели, и он продолжил воевать и даже благополучно вернулся с войны. Первая же его награда — медаль «За отвагу» — боевая, она давалась за смелость! Были и другие… А потом Василий Васильевич Лещев 18 лет работал в нашем театре, сделал несколько выпусков в театральном училище, и его выпускники до сих пор работают в театре. Это народная артистка России Тамара Олейник, заслуженная — Елена Мазуренко, артисты Галина Байнякшина, Людмила Нарожная, Борис Деркач, другие его театральные дети…

Лещев, честный человек и талантливый артист, начал пробовать себя в режиссуре. А поскольку тема войны оставила в нем глубокий след, он поставил несколько спектаклей на эту тему. Это «Бумеранг», «Привал в Арко Ирис» — спектакль, связанный с испанскими событиями, и «История одной любви» по пьесе Константина Симонова. Три такие  истории. Ставил он и другие вещи, но военная тема занимала особое место.

Вспомнился такой эпизод — как еще довольно молодыми артистами Лещев и Шатрин приехали в наш театр. Правда, Лещев уже был артистом высшей категории, и у нас здесь он получил Сталинскую премию третьей степени… Так вот, как они отмечали у себя 9 Мая. Шатрин в своей комнатке ставил палатку, разводил бутафорский костер, на него — котелок, три граненых стакана и три кусочка хлеба, и приходили Василий Васильевич, Шатрин и театральный художник, фамилию я не помню, садились и вспоминали — каждый должен был  рассказать о своем близком друге, которого потерял на фронте. Потом они выпивали «фронтовые сто грамм». Я представляю, как это было! Какие это были настоящие слова и настоящие слезы… Это ж надо было до такого додуматься — только человек, имеющий фронтовое прошлое и театральное мышление в настоящем, мог такое придумать.

Алексей Николаевич Благовестов… Сложная судьба у этого артиста. Он был постарше Василия Васильевича, на фронт попал с Дальнего Востока, где служил в морской пехоте. Когда того потребовала тяжелая ситуация под Москвой и главнокомандующему Жукову нужны были свежие войска, их буквально без остановок перебросили с востока на запад, и первый бой он принял в Подмосковье. Затем, если я не ошибаюсь, Алексей Николаевич Благовестов воевал на разных фронтах — Северном, Карельском, Южном…

Мы настолько любили Алексея Николаевича, что в труппе его звали дядя Леша. Родился дядя Леша в 1916 году, был призван служить на Тихоокеанский флот, а во флоте тогда служили семь лет. Когда началась война, он с первых же дней был переброшен на Западный фронт. Первое ранение получил в 1943-м, награжден, кроме медалей, боевыми орденами — Красной Звезды,  Отечественной войны, защищал родную землю, воевал на территории Болгарии, Польши, Чехословакии, был после ранений признан инвалидом войны…

Когда война уже заканчивалась и победа была фактически одержана, был получен секретный приказ: его танковую бригаду перебросить в район Чехословакии, чтобы перекрыть путь к отступлению генералу Власову. Важно было не дать ему перейти в американскую зону. И дядя Леша в этой операции был и участвовал в пленении генерала Власова. А потом судьба снова столкнула его с Власовым: через много-много лет он уже работал актером в Чите, и в их театре ставили пьесу о генерале Власове. Дядя Леша Благовестов к тому времени был уже возрастом постарше, но пришел к главному режиссеру и попросил эту роль. Ему про возраст, а он в ответ: да я в плен брал Власова! Я лично знаю этого негодяя! И роль ему дали, и он сыграл Власова. Вот такая невыдуманная история. Не каждому актеру такое выпадает.

И вообще судьба у него удивительная. Армейское прошлое еще долго накладывало свой отпечаток, и он не раз работал в театрах, связанных с Вооруженными силами. Многие знают его как артиста кино, и это понятно. В знаменитый «Тихий Дон» на роль мужа Аксиньи он попал по конкурсу, будучи артистом Львовского государственного театра Советской армии. Его там увидели ассистенты режиссера, привезли фотографии Сергею Аполлинарьевичу Герасимову, и он сказал: вызовите этого артиста на пробы. Он прошел отбор, и на два года ему пришлось уйти из театра, потому что с ним заключили контракт на участие в съемках «Тихого Дона».

А после «Тихого Дона» директор Иркутского драматического театра Осип Александрович Волин заманил его в Иркутск. Это было осенью 1961 года. И когда его представляли нашей труппе, о нем так и сказали: может, вы не знаете этого артиста по театральной сцене, хотя все видели фильм «Тихий Дон». Так вот, исполнитель главной роли, артист Алексей Николаевич Благовестов. Встает богатырь под два метра ростом и косая сажень в плечах. И голубые глаза! Его Герасимов так и звал: «Алеша Голубой глаз».

Мы потом с ним подружились, стали соседями — жили в одном доме, так что можно было даже перестукиваться через стенку. Он был филателист, показывал свою уникальную коллекцию, и настоящий, большой артист. Мы ходили друг к другу в гости…

Помню, когда первый секретарь обкома партии Банников узнал, что у Алексея Николаевича нет звания, он сказал: «Возвращайтесь в театр, звание вам будет!». На что тот ответил: «Нет, спасибо, уже поздно — я на пенсии».

На пенсию он ушел из нашего театра. А умер в Новосибирске, там и похоронен…

Записала Любовь Сухаревская, «Байкальские вести».
Фото из архива театра и личного архива Валерия Жукова:
Галина Крамова; Алексей Благовестов

Окончание следует.

Поделитесь новостью с друзьями:

Комментарии