«Слишком интеллигентен»

Неудобная история

Продолжение. Начало в № 14

Трио «Ленин, Троцкий, Каменев», а если перевести их должности на современный лад, то президент страны, министр обороны и мэр Москвы, занимает центральное место и на фотографии, сделанной чуть раньше, в день второй годовщины Октябрьской революции, 7 ноября 1919 года. И последующая история этого снимка такая же, как и у фото 5 мая 1920 года, речь о которой шла в прошлой публикации: во второй половине 20-х годов Троцкий и Каменев исчезают, чтобы вернуться только через 60 лет. И впрямь, как можно показывать Ильича в окружении «шпионов», «диверсантов», «вредителей», если обобщенно – «врагов народа»? Тем более что Ленин опять в хорошем настроении; чувствуется, что он в кругу надежных друзей-единомышленников. 

А что же «верный продолжатель» ленинского курса Сталин? Очевидно, что по известности, популярности в первые годы советской власти он не входил в первую десятку большевистских вождей. И рядом с Лениным на сохранившихся фотографиях появляется лишь в марте 1919-го, в числе группы делегатов VIII съезда партии, а потом только в Горках, когда Ильич уже серьезно болен.  Но и тут, у изголовья захворавшего вождя, будущему «отцу народов» не удается сохранить монополию на ленинское наследство. Многие годы широкой аудитории в СССР был недоступен другой снимок, который сделала в сентябре 1922 года сестра Владимира Ильича Мария Ильинична. Тоже Горки, больной, но еще коммуникабельный Ленин, а рядом с ним Лев Каменев. Ильич, как и на фотографии со Сталиным, улыбается, а вот Лев Борисович, в отличие от Иосифа Виссарионовича, сдержан. В этом проявляется тактичность Каменева, о которой говорили многие из знавших его современников. Никакой саморекламы, которая тем более заманчива, когда ты рядом с правителем. Скорее тонкое сопереживание, едва уловимая грусть, тревога за своего товарища и наставника, но тоже с долей деликатности, умеренности, не навзрыд, не напоказ.

Каменев накануне и после кончины Ильича политически сблизился с другим лидером большевиков, Григорием Зиновьевым, хотя впервые этот тандем проявил себя еще накануне Октября. Несмотря на сходство характеров, Зиновьев (о нем речь будет в следующем обзоре) был чуть резче, неуравновешеннее, радикальнее и одновременно податливее, нерешительнее. В партии и государстве он был, что называется, на полшага впереди Каменева, ведущим в этом союзе. Однако не Зиновьев, а именно идущий вторым номером Каменев первым в открытую, без обиняков, иносказаний, словоблудия «вокруг да около» заявил с трибуны XIV съезда в декабре 1925 года, что Сталин недостоин быть лидером партии и должен уйти в отставку. А у последней черты, когда в августе 1936 года судебный (точнее, псевдосудебный) приговор в отношении «главарей контрреволюционного троцкистско-зиновьевского блока» приводили в исполнение и Зиновьев ползал в ногах у палачей, умоляя пощадить, Каменев сказал ему: «Бросьте, Григорий, умрем достойно…»

Конечно, считать Каменева либералом или всегда последовательным политиком – явное преувеличение. Лев Борисович, например, в целом не возражал против «красного террора» (хотя и не активничал в этом направлении, избегая публичных призывов «мочить контру»). Выступал то вместе со Сталиным против Троцкого, но вместе с Троцким против Сталина, а будучи неоднократно арестован, а затем судим в 30-е годы, не проявлял в ходе следствия стойкости и героизма. И всё же, всё же… 

Между тем у «фотографических» отношений Сталина и Каменева долгая история. Иосиф Виссарионович и Лев Борисович (как, впрочем, и Яков Свердлов, оставивший о молодом Сталине нелицеприятные воспоминания) оказались на одном снимке еще в далеком 1915 году, когда вместе с другими большевиками отбывали Туруханскую ссылку на севере нынешнего Красноярского края. Разумеется, и здесь многие годы советские люди были знакомы с фотофальсификацией, где Каменев якобы отсутствовал…

В предсмертном ленинском письме съезду (документе, вообще говоря, чрезвычайно сумбурном и двусмысленном) сказано, что «Сталин слишком груб». С большой долей вероятности Ильич, если бы ему позволило здоровье, высказался бы подробнее, в том числе и о Каменеве. При этом сделать это было проще простого, представив Льва Борисовича как антипода, антитезу Иосифу Виссарионовичу: «Каменев слишком интеллигентен» – и далее, не меняя ни одного слова, по тексту опубликованного письма: «Это обстоятельство может показаться ничтожной мелочью. Но… это такая мелочь, которая может получить решающее значение». Хотя, и это симптоматично, в ходе консультаций внутри антисталинской коммунистической оппозиции именно Лев Борисович Каменев неоднократно фигурировал в качестве замены Иосифу Виссарионовичу на посту генерального секретаря. Что ж, если считать, что генсек – это не более чем первый среди равных, не более чем координатор, модератор коллективного руководства, то Каменев, вероятно, подходил лучше других, включая Троцкого, Зиновьева или Бухарина. Другое дело, насколько такая структура власти соответствовала внутренним и внешним задачам страны, а также массовым настроениям в те (да и в нынешние) годы. Но не будем спешить с отрицательным ответом. Стереотипы – вещь привычная, самоуспокаивающая («не можем же мы ошибаться»), но не всегда убедительная. А дискуссии, напротив, не обязательно равны потере времени.

Юрий Пронин, специально для «Байкальских вестей».

На фото: Москва, Красная площадь, 7 ноября 1919 года.
На праздновании второй годовщины Октябрьской революции.
Справа от Ленина Троцкий, слева – Каменев…;

…но вскоре Ильич уже очищен от «уклонистов»;

Ленин на закладке памятника Карлу Марксу на площади
Свердлова. Справа – председатель Моссовета Лев Каменев,
слева – народный комиссар просвещения Анатолий Луначарский.
Москва, 1 мая 1920 года;

Горки, сентябрь 1922 года. Ленин и Сталин;

Там же и в те же дни. Ленин и Каменев;

В сталинской опале. Лев Каменев и его ближайший союзник
Григорий Зиновьев. 1928 год, Калуга;

Намного раньше. Сталин (третий слева в верхнем ряду).
Каменев (пятый слева) и Свердлов (восьмой слева) среди
ссыльных большевиков в селе Монастырском, Туруханского края.
Лето 1915 года;

Такой эту фотографию публиковали в Советском Союзе
с конца 30-х…;

…а затем вслед за Каменевым убрали еще несколько
«лишних» людей