Андрей Калиниченко: Репетируем жизнь

К 75-летнему юбилею театра кукол "Аистенок"

Есть люди, которые, подобно Сергею Образцову, всю жизнь
играют в куклы. Это, как нетрудно догадаться, артисты
кукольных театров, и хотя Андрей Калиниченко не артист и не
играет непосредственно на сцене, -- его жизнь, его карьера,
его судьба оказались тесно связаны с театром кукол.

30 лет он является директором театра. Три десятка лет из 75,
ведь именно такой юбилей готовится отметить иркутский
"Аистенок". И в преддверии юбилея театра кукол мы хотим
рассказать вам о нем самом и его людях, о его лучших
спектаклях и планах на будущее. Стоит ли удивляться, что
начать этот юбилейный цикл и этот ряд имен мы решили с него
-- Андрея Калиниченко, ветерана коллектива и его
руководителя.

-- Андрей, поздравлять с юбилеем тебя и твой коллектив,
как я понимаю, мы будем в новом сезоне, а сейчас давай
повспоминаем. Тот театр, который ты получил 30 лет назад, и
театр сегодняшний, надо полагать, -- "две большие разницы"?
Ты помнишь свое наследие?

-- Иркутяне, наверное, знают, что одно время наш театр не
имел ни собственной сцены, ни зрительного зала. Когда я
пришел в театр, он базировался в четырех небольших комнатах
на улице Горького, 36. Я к тому времени закончил
госуниверситет, исторический факультет. Но судьба сложилась
так, что историей, как таковой, заниматься больше не пришлось.
Я когда-то увлекался театральным искусством, в кукольном
кружке занимался, а тут еще женился на актрисе кукольного
театра... В конце концов меня самого пригласили в театр.

-- И не кем-нибудь -- директором!

-- Не совсем... Но наверное, с прицелом на директорское
место. Нас только трое директоров за все 75 лет было --
Олейников, Каргополов и я. Валентин Николаевич Каргополов
меня и пригласил -- сначала педагогом и администратором. И
было тогда у нас всего семь-восемь актеров, бухгалтер,
директор и администратор-педагог. Имени "Аистенок" у нас
тогда тоже не было -- мы были просто Иркутским областным
театром кукол. Ну а несколько позже я стал директором.

Как жили без сцены? Большее время мы разъезжали. Собственно,
вся наша жизнь в те годы проходила на колесах, потому что на
своей тесной площади мы могли не так много -- выставить не
очень объемные декорации и репетировать. Но у нас был свой
транспорт -- два стареньких автобуса, на них мы и ездили по
детским садам, школам, и не только в Иркутске -- много
гастролировали по области и за ее пределами.

Собраться и поехать куда-то нам было проще, чем любому
другому, большому театру. Но вообще тогда все много ездили,
и это считалось обычным делом. Театральное обслуживание
села, районов было одной из основных составляющих нашей
жизни. Я тогда объездил со своим театром огромные территории
от Камчатки до Барнаула. И при этом мы умудрялись ставить по
четыре новых спектакля в сезон, хотя они были, конечно же,
проще, чем сейчас.

-- Эту сцену вам пришлось пробивать? Или вам ее на
блюдечке принесли?

-- На блюдечке никто ничего не принес, здесь заслуга и
самого театра, который много лет доказывал свою
необходимость для горожан, и иркутян-зрителей, которые
постоянно спрашивали: ну где же можно посмотреть спектакли
кукольного театра в самом городе, не на выезде? Дело в том,
что увидеть нас в городе тогда было почти невозможно.
Единственный шанс -- каждое лето мы по воскресеньям
выступали в центральном парке, на открытой эстраде.

Так что приходилось пробивать идею о необходимости
собственного здания. Строить новое здание никто для нас не
собирался, оставалось надеяться на приспособленное. Нам
предлагали что-то, мы смотрели, не соглашались, потому что,
как правило, это были или тесные условия, или жизнь на
птичьих правах, а то хотели нас на задворки куда-нибудь
задвинуть...

Мы изо всех сил сопротивлялись, доказывали, что дать театру
прописку где-нибудь в предместье Марата -- значит загубить
театр: кто же туда поедет, на край города? Да еще с детьми?
Да еще вечером?

И тогда нам просто повезло. Был в городе кинотеатр
повторного показа, назывался он "Мир", здание было запущено,
долго не ремонтировалось. И город согласился отдать его нам.

Мы были счастливы. Руководство области считало, что
достаточно здание подновить, подкрасить, выставить ширму --
и можно работать. А мы присмотрелись и поняли, что и
зрительный зал надо перевернуть, и сцену нормальную сделать,
и вообще многое перестраивать. И на косметический глянец ни
в какую не согласились. Сколько было по этому поводу
словесных боев! К счастью, меня поддержал Валера Соколов,
тогда он был секретарем по идеологии горкома партии.
Тогда-то и власти дали согласие на проектирование и
реконструкцию, и этот проект мы делали вместе.

В 1987 году театр обрел свой дом и свое имя -- "Аистенок".
Правда, потом, через несколько лет, мы еще ненадолго
закрывались, чтобы реконструировать фойе. Много работы
сделали и в конце концов получили и хорошую сцену, и удобный
зал, и красивое фойе.

-- Сегодня иркутяне не мыслят город без вас, и сколько
детишек на ваших спектаклях выросло...

-- Очень хочется, чтобы и люди, которые руководят культурой,
понимали, что если мы хотим иметь театр для детей, который
занимает свою нишу в воспитании ребенка, то его надо
поддерживать и развивать. Получив это здание, мы поначалу
еще слышали разговоры, что нам помогут пристроить мастерские
для декораций, а потом все замолкло, затихло. А ведь все
равно надо или новый красивый и удобный театр построить, или
здесь достраивать помещения -- потребность в них растет из
года в год.

-- Эта неустроенность как-то отражается на работе?

-- И да, и нет. Театр, как мне кажется, хороший, коллектив
работящий, интересный. На сегодня мнение о нашем театре
сложилось в России очень стабильное -- этому способствовали
и победа на фестивалях, и наше участие в российских
мероприятиях, поэтому я уверен: будущее у театра хорошее,
надо только создать для него технические возможности.

Сегодня интересная, талантливая режиссура -- вон как
стремятся режиссеры использовать современные технологии в
том же музыкальном театре. Мы пока о таком только мечтаем --
мы зажаты, нам тесно... Но вот недавно выиграли хороший
грант на постановку подросткового спектакля "Алые паруса",
где режиссер и художник хотят использовать возможности
проекции, да и еще многое кроме таланта самих актеров.

-- Насколько мне известно, вы придумываете новые формы
работы со зрителем -- семейные просмотры, например...

-- Да, я всегда думал, что то время, которое родители
проводят с детьми у нас, потрачено отнюдь не на
развлекаловку. Мы хотим, чтобы наши спектакли оставляли след
в душе ребенка. Хочется не просто показать зрителю
спектакль, -- но понять, что он вынес из увиденного. И даже
усилить воздействие от того, что было показано со сцены.

Потому и появилась наша программа семейного просмотра,
программа "Добрый друг" -- то есть такая форма, когда со
зрителем можно поговорить, пообщаться, к тому же в наших
беседах участвует и психолог. Нам бы хотелось, чтобы на эти
наши встречи потянулись и студенты, будущие педагоги, -- это
могло бы стать для них возможностью обретения первого
педагогического опыта. Родители тоже на это охотно
откликаются, ведь в процессе такого общения можно коснуться
и каких-то своих, домашних проблем. Поэтому, я думаю, такие
программы имеют право на жизнь и должны работать.

-- Кадровая работа -- тоже ведь головная боль директора.
Кем пополняете труппу, какую политику ведете? У вас ведь,
кажется, был курс в театральном училище?..

-- Актеры, которые к нам приходят, -- выпускники Иркутского
театрального. Пять лет назад к нам пришли ребята, которых мы
вместе готовили, в этом году получили четверых выпускников.
Так что училище -- наше большое подспорье, кузница наших
кадров. Трудность в том, что сегодня не пообещаешь своего
жилья, -- молодым специалистам мы снимаем квартиры, а это
очень дорого для театра. Но и без молодежи театру не жить. А
специалисты хорошие -- по звуку и по свету. Ребята уже
накопили опыт, а главное -- я вижу их желание узнать новые
технологии, новые программы и использовать это в работе.

Хотя театр -- такая штука: бывают ведь спектакли, где нет
никаких особых спецэффектов, а есть добротная актерская
игра, талантливая режиссура, и это увлекает не меньше.
Ребятишки с удовольствием смотрят, втягиваются в действие. И
лучше, конечно, когда они попадают в сказку. Сказка для них
-- все, это чудо, это необычные ходы, пусть даже не сразу
понятные, но они так охотно верят в то, что им рассказывают
и показывают...

-- Ребенок, конечно, зритель благодарный: дети легко
включаются в игру...

-- В детском театре и другое может быть -- иногда
сталкиваешься с тем, что режиссер стремится решить свои
какие-то режиссерские задачи, ему не важен зритель -- он
делает все, чтобы проявить себя. Это не лучший вариант
развития театра, потому что режиссер все же должен понимать,
что разговаривает с очень чувствительной, даже ранимой
публикой.

Есть и возрастные особенности восприятия -- надо четко
представлять себе, с какого возраста на какие темы с
ребенком можно говорить. И порой сложно объяснить родителям:
не водите ребенка на тот или иной спектакль, он его просто
не поймет. Есть у нас, к примеру, спектакль "Федоткины
смешилки, Федулкины страшилки", где ребенку предлагают
обмануть доброго старого дедушку и за это обещают подарок.
Зрители, которые не обладают духовным опытом, идут на эту
провокацию, но мы видим, что дети постарше уже в состоянии
отличить добро от зла, интуитивно чувствуют, куда их
втягивают, и противятся этому. То есть с каждой аудиторией --
своя специфика общения. На этом строится наш репертуар.

-- Свежие силы в театре важны, но ведь и ветераны еще
работают...

-- Ветераны наши еще очень мощные. Виктор Воронцов, Любовь
Леви, Тамара Гуринович, Любовь Калиниченко, Толя Попов, Саша
Шлюндиков, Надя Светлова, Андрей Дюков... Отработавшие много
лет, они тянули театр, держали его столько сезонов -- и
сегодня держат. Если посмотреть по репертуару, то видно, что
очень много мы играем спектаклей того, давнего репертуара,
которые были поставлены много лет назад.

В нашем театре такое возможно. Во взрослых театрах репертуар
быстрее меняется, а у нас -- у нас меняется зритель. Он
вырастает. Поэтому мы и не торопимся снимать какие-то
спектакли. "Прыгающая принцесса" у нас идет больше двадцати
лет. В репертуаре сегодня около трех десятков названий
спектаклей для детей, которые постоянно играются. Это то
наследство, которое необходимо беречь, и мы сохраняем его.

Вот не так давно пришел новый режиссер Юра Уткин, а с ним
и новая режиссура; до него работал Людвиг Устинов -- совсем
другой режиссер... То есть спектакли обновляются, но я хочу
подчеркнуть -- у нас есть гармония, равновесие молодежи и
ветеранов, старых и новых постановок.

-- Театр заметен на фестивалях, а участие в фестивалях
-- это возможность сравниться с другими, показать себя...

-- Совершенно верно. Мы участники всех сибирских фестивалей
кукольных театров. И практически не возвращаемся без призов.
Мы всегда показывали что-то необычное. Это мы первыми
привезли кукол-марионеток, которые в Сибири еще не прижились
к тому времени. Кроме того, мы участники двух фестивалей
имени Сергея Образцова в Москве. Участники "Сибирского кота"
-- он проходит то в Кемерово, то в Улан-Удэ, это очень
симпатичный фестиваль. Идея такая: собрать все спектакли,
которые театры показывают для детей и подростков, и
разобраться, что там происходит.

Не без гордости хочу сказать: мы там заметны. Из Кемерово
привезли приз детского жюри за лучший спектакль, в Улан-Удэ
за спектакль "Сказки с небесного чердака" получили призы в
двух номинациях.

Получаем и областные премии. Анатолий Попов удостоен премии
губернатора за роль в "Божественной комедии", лауреатом этой
же премии стали спектакли "Маленький принц" и "Стрелец".

...Так вот и живет театр кукол "Аистенок". Труппа театра
дружит с коллегами из германского города Пфорцхайм, ставит
спектакли, отрабатывает свой сказочный репертуар. И если вы
давненько не заглядывали к "Аистенку" в гости -- это вовсе
не значит, что он перестал работать. Это значит, что либо вы
сами давно повзрослели, либо подросли ваши детишки, либо
слишком малы внуки. Иначе вам без этого театра -- не
обойтись. Ведь, как сказал его директор Андрей Калиниченко,
играя в куклы -- мы репетируем жизнь.

Любовь Сухаревская, "Байкальские вести".

Фото автора

Подпись к фото:

Андрей Калиниченко с трофейным "сибирским котом" -- призом
последнего фестиваля