«Соответствовать его уровню сложно»

15 июня в Прибайкалье отметили день памяти Юрия Абрамовича Ножикова: первый всенародно избранный губернатор Иркутской области скончался семь лет назад. За несколько дней до памятной даты в Иркутске провели посвященную ему «Прогулку по старому Иркутску». Лектором выступил соратник и заместитель Ножикова, а ныне президент фонда сохранения его памяти и развития наследия, заслуженный юрист России Юрий Курин.

«Мы просто опешили»

В особых представлениях Юрий Абрамович Ножиков не нуждается. Хотя коренным сибиряком он не является (родился в Ленинграде в феврале 1934-го), немало лет успешно работал на территории Иркутской области и в марте 1994-го стал ее первым всенародно избранным губернатором, набрав почти 80 процентов голосов. Жители региона помнят его как выдающегося энергетика и демократичного, высококвалифицированного, открытого для полемики руководителя.

На «Прогулку» на перекрестке улиц Сухэ-Батора и Горького, возле памятника губернатору Ножикову, собрались более пятидесяти человек, среди них — дочь Юрия Абрамовича Татьяна.

— Хочу вас поблагодарить за то, что храните память о моем отце. Он действительно был особенным. Никогда не вел себя как наставник, а просто учил своим примером. Сложно соответствовать его уровню, но я все равно считаю, что жизнь сделала мне подарок — такого отца, — отметила она.

Юрий Курин свою речь начал с признания, что из всех людей, с кем ему довелось работать, именно Ножиков оказал на него наибольшее влияние:

— Я рассказываю о нем не как обычно про руководителей говорят: был делегатом такого-то съезда, избирался в такой-то совет, представлен к такой-то награде. Все это было в жизни Юрия Абрамовича, но он был человеком скромным. На один из Дней Победы он надел все свои ордена и знаки почетные, и мы, проработавшие с ним больше десятка лет, просто опешили. Не знали даже, что у него такой «иконостас».

«Главное чувство — непроходящий голод»

Выступление Курина и в самом деле состояло преимущественно из историй и воспоминаний: 

— Отец Юрия Абрамовича Чен Кин Сан был разведчиком, неоднократно переходил границу и был награжден орденом Красного Знамени. Но в 1937 году его арестовали и расстреляли. Мать тоже была арестована, и, хотя позже ее отпустили, она всю жизнь была очень напугана и скрывала правду от сына. Практически до 60 лет Юрий Абрамович не знал даже, был его отец китайцем или корейцем. Только став губернатором, он попросил руководителя местного отдела КГБ заняться этим вопросом и выяснить, кто его отец. Тогда вскрылась эта история: с одной стороны, о героизме, а с другой — о несправедливом поступке тогдашней власти.

Мама из города Иваново. Через два года после исчезновения отца она вышла замуж за рабочего Абрама Ножикова и переписала сына на его фамилию и отчество. Абрам Моисеевич погиб в 1942 году на ленинградском фронте. Мама воевала с 1941 по 1944 год. Из-за этого несколько лет Юрий Абрамович провел в интернатах на Урале, в Поволжье. Как он неоднократно говорил, главное чувство того времени, когда формировался его характер, — непроходящий голод. Ели крапиву с солью. И в таких условиях ему всего приходилось добиваться самому, без поддержки родных. Например, он рассказывал, что мальчишки в уральском детдоме на лыжах бегали очень хорошо, а над ним, не умеющим, смеялись. Он ночами, чтобы никто не видел, брал лыжи и палки и тренировался на целине. В итоге стал бегать лучше всех.

Когда его мать была демобилизована в связи с ранением, она стала работать при этом же интернате, чтобы быть с сыном, а после войны они вернулись к ней на родину.

Энергетик и строитель

— Когда обсуждали, куда ему идти после школы (а учился Юрий Абрамович очень хорошо), мать сочла, что поступать в московский или ленинградский вуз небезопасно из-за его отца. Свою роль сыграло и то, что у студентов-энергетиков были самые высокие стипендии. Так он поступил в Ивановский энергетический институт. Когда он впервые оказался на практике, выяснилось, что надо не только хорошо читать чертежи как инженер, но и по высоким конструкциям электростанций бегать как монтажник. А у него были проблемы с вестибулярным аппаратом, кружилась голова, и он боялся. Но он себя заставил и стал справляться с этим не хуже других.

Последовательно прошел производственный путь. Был прорабом, мастером, инженером, начальником монтажного управления. Он участвовал в строительстве самых крупных станций СССР, но его манила Сибирь. В 1970 году он принял предложение приехать в Иркутск и возглавить трест «Востокэнергомонтаж». Люди, которые работали с ним, рассказывают, что он мог приехать на объект, надеть резиновые сапоги, телогрейку и залезть в котел, чтобы указать монтажнику на какую-то недоработку, объяснить что-то. Он всегда тщательно следил за уровнем оплаты, добивался, чтобы на его предприятиях была самая высокая зарплата. Первый его кабинет находился недалеко отсюда, на Горького, 40. Мы намерены к 80-летию Иркутской области установить на этом здании мемориальную доску.

 «Братскгэсстрой» был одним из самых больших предприятий Союза, там работали 100 тысяч человек, сейчас у него аналогов нет. То есть в Братске находился центр развития всей Восточной Сибири и Дальнего Востока. Юрий Абрамович очень долго отказывался от поста руководителя, но после длительных увещеваний в 1984 году все-таки приехал в Братск. Сначала в коллективе его приняли не очень хорошо, было такое братскгэсстроевское высокомерие, но через какое-то время признали своим. Когда несколько лет спустя административная структура «Братскгэсстроя» изменилась и коллектив получил право самостоятельно выбирать руководителя, Ножиков стал одним из первых в стране избранных руководителей, причем единогласно и на таком крупном предприятии.

Будучи чрезвычайно требовательным, в первую очередь к себе, Юрий Абрамович умел строить отношения с людьми так, что никогда никого не обижал и не оскорблял, не создавал невыносимой ситуации даже для тех, кто заслуживал самой суровой кары. Я ни разу не слышал от него нецензурной брани, хотя для монтажника это… а когда он слышал такое от других, говорил: «Прошу употреблять парламентские выражения».

Ножиков-политик

Для продолжения беседы участники «Прогулки» переместились к зданию правительства Иркутской области.

— Он всегда говорил: профессией надо владеть, а не в начальство стремиться, — продолжил Юрий Курин. — Помню, я как-то на сессии Заксобрания представлял какой-то законопроект, хотел показать себя таким умным, а меня депутаты прокатили. Он мне потом на обеде сказал: «Это потому, что надо доказывать не то, что ты самый умный, а что ты выступаешь за правое дело».  Он никогда не выступал по подготовленной кем-то бумажке, над всеми выступлениями работал очень тщательно. Пришел как-то один профессор, доктор наук ко мне в кабинет, а у меня на столе тома разложены. Объясняю, что готовим материалы к сессии Заксобрания. Он говорит: «Так тут же пять докторских!». А я отвечаю: «Мы к каждой сессии по пять докторских пишем».

Что касается политических убеждений, Ножиков, конечно, был демократом, сторонником рыночных отношений, многопартийности, свободы прессы. Но он всегда говорил: «Поскольку мы все вышли из Советского Союза, требовать, чтобы люди быстро перестроились в своих взглядах и убеждениях, наивно. О людях нужно заботиться, им нужно помогать».  Я считаю, что главной заслугой Ножикова как председателя облисполкома, а потом губернатора является то, что он смог почти на десять лет стать таким признанным отцом для жителей региона, не допустил социальных взрывов внутри нашей сложной области. Он получал предложения о переводе, но всегда отказывался, потому что считал, что жизнь здесь хоть труднее, но интереснее.

Юрий Абрамович работал всю неделю, с утра и до позднего вечера, и все замы в субботу обязаны были работать с 10 утра до трех дня. Когда началась компьютеризация, он где-то с месяц закрывался по утрам на несколько часов в кабинете, и помощник учил его работать с компьютером и Интернетом, и до последнего дня он сам вел электронную переписку, работал в сети. В свободное время он ходил в музеи, в театры. У него была уникальная библиотека, которую он собирал всю жизнь. Тогда право не было таким модным, как сейчас, но у него было много литературы на эту тему. В одной из первых наших бесед я узнал, что он даже конституцию США прочитал еще в советское время.

Если бы он сейчас жил…

— После принятия Конституции России в декабре 1993 года Ножиков был инициатором первых в стране выборов мэров, считал, что исполнительной власти необходим контроль в лице представительной, — напомнил Юрий Курин. — Выборы нескольких десятков мэров, а также Законодательного собрания первого созыва прошли уже через месяц. Сейчас Иркутску не дают выбирать себе мэра, что, конечно, недемократично. Если бы Юрий Абрамович был жив, то выступил бы категорически в поддержку прямых выборов.

После отставки Ножиков преподавал в университете, активно участвовал в общественной жизни, надиктовал две книги, которые до сих пор остаются востребованными. Наш фонд намерен  в этом году разработать и учредить свои собственные награды имени Юрия Ножикова. Мы зарегистрируем их, как положено, в геральдической комиссии при президенте и ежегодно, возможно в день рождения Юрия Абрамовича, будем проводить общественное награждение.

Елена Пьянова, «Байкальские вести».

Фото Яны Ушаковой, «Байкальские вести».

На фото: Навсегда с народом. У памятника
Юрию Ножикову в дни памятных мероприятий