За кулисами войны

Зачем Сталин казнил генералов-авиаторов?

Продолжение. Начало в № 10–18

Сталин всегда репрессировал семьи личных «врагов», чтобы обезопасить и себя лично, а также подать назидательный и устрашающий пример возможным «заговорщикам». Поэтому поступок генерала Копеца не кажется таким уж безрассудным.

Все до единого – «шпионы», «диверсанты», «заговорщики» – не чувствуя за собой вины, надеялись на удачу, улыбавшуюся лишь единицам. Например, будущим маршалам К. Рокоссовскому, К. Мерецкову, генералу армии А. Горбатову и другим «счастливцам», вышедшим из застенков.

Героям Советского Союза Я. Смушкевичу, Г. Штерну, П. Рычагову и многим другим непаркетным генералам, беззаветно служившим родине, которым некогда было не только шпионить, но, подобно лежачему бойцу Якову Смушкевичу, и просто перевести дух между четырьмя войнами, была уготована мучительная и унизительная средневековая смерть с бесконечными пытками и побоями.

Все же нельзя не отдать должное тончайшему, сродни волчьему, чутью Сталина, допускавшего в свой кабинет исключительно тех вырвавшихся из застенков генералов и маршалов, которые не предприняли ни одной попытки протеста. Те, кто был способен на это и в ком была хотя бы тень сомнения, из ада НКВД не возвращались, а «списывались подчистую», подобно отслужившей свой век технике. 

Во время проводившегося после войны расследования фактов репрессий в отношении высшего военного командования был допрошен бывший начальник Следственной части МВД СССР генерал-лейтенант Л.Е. Влодзимирский. На допросе 8 октября 1953 года он показал: «В моем кабинете действительно применялись меры физического воздействия... к Мерецкову, Рычагову... к Локтионову. Били арестованных резиновой палкой, и они при этом, естественно, стонали и охали. Я помню, что один раз сильно побили Рычагова, но он не дал никаких показаний, несмотря на избиение» (Черушев Н.С. Невиновных не бывает... Чекисты против военных. 1918–1953. М.: Вече, 2004. С. 336).

10 октября 1953 года свидетель Болховитин на допросе показал: «По указанию Влодзимирского в начале июля 1941 г. была проведена очная ставка Смушкевича с Рычаговым. До очной ставки Влодзимирский прислал ко мне в кабинет начальника 1-го отдела следственной части Зименкова и его зама Никитина. Никитин по указанию Влодзимирского в порядке “подготовки” Рычагова к очной ставке зверски избил Рычагова. После этого привели в мой кабинет Смушкевича, судя по его виду, очевидно, он неоднократно избивался. На очной ставке он дал невнятные показания о принадлежности Рычагова к военному заговору» (Левин А.А. Перебитые крылья: Документальная повесть. М., 1996. С. 206).

Рычагов после избиения сказал, что теперь он не летчик, потому что Никитин перебил ему барабанную перепонку уха. Он еще надеялся летать! Лишь на третий день подследственный начал давать признательные показания. Но на последнем допросе, который состоялся 25 октября 1941 года, он сказал:

– Все мои показания – неправда. И то, что говорили обо мне другие, тоже неправда. Я не шпион и не заговорщик (Конев В.Н. Герои без Золотых Звезд. Прокляты и забыты. М.: Яуза, Эксмо, 2008. С. 230).

О том, что репрессии были организованы Сталиным еще до разгромного 22 июня, свидетельствуют и даты ареста героев, и мемуары. Маршал авиации А.А. Новиков, который был арестован в 1946 году по новому авиационному делу, в своих мемуарах «В небе Ленинграда» писал: «…20 июня меня неожиданно по приказу наркома обороны маршала Советского Союза С. К. Тимошенко вызвали в Москву. В субботу я вернулся в Ленинград и тотчас позвонил в наркомат. Генерал Злобин, состоявший при наркоме для особых поручений, сообщил, что меня переводят в г. Киев. Естественно, я сразу подумал о генерале Е. С. Птухине и осведомился, куда переводят его. Вопрос мой остался без ответа. Злобин как-то замялся и после недолгой паузы ответил, что вопрос о Птухине еще не решен, а мне надлежит быть у маршала в 9 часов утра 23 июня, и повесил трубку...»

Получается, что вопрос с командующим ВВС Киевского особого военного округа Птухиным был решен до войны, хотя первые выстрелы в героев прозвучали в самые трудные дни битвы за Москву.

«Акт. Куйбышев, 1941 год, октября 28 дня, мы, нижеподписавшиеся, согласно предписанию народного комиссара внутренних дел СССР, генерального комиссара государственной безопасности тов. Берия Л.П. от 18 октября 1941 г. за № 2756/Б, привели в исполнение приговор о ВМН (высшая мера наказания) – расстрел в отношении следующих 20 осужденных». Первым в списке шел Штерн, Смушкевич был третьим, Рычагов – пятым, его жена была девятнадцатой.

Так без всякого суда и приговора страна лишилась своих самых преданных героев.

Ни жена, ни дочь Якова Владимировича не знали о его судьбе. 16 октября 1941 года, когда в столице начинался хаос и неразбериха, им с большим трудом удалось эвакуироваться из Москвы. Но о них не забыли. 26 июня 1943 года ОСО при НКВД СССР приговорило Р.Я. Смушкевич как ЧСИР (члена семьи изменника Родины) к пяти годам исправительно-трудовых лагерей. Дочь Смушкевича Роза Яковлевна вспоминает: «Полтора года эвакуации нас не трогали. А когда мне исполнилось 18 лет, Лубянка о нас вспомнила. За нами пришли... Интересная деталь: в деле, которое ходило за нами по лагерям и тюрьмам, было записано: “Мать с дочерью не разлучать”. И подпись: Берия» (Воспоминания Розы Смушкевич. Шевелев В.В. Девочка, к Лаврентию Павловичу! – Московские новости», 16.04.2002 г. https://web.archive.org/web/20041229141845/http://www.mn.ru/issue.php?2002-15-36.).

Очевидно, что это единственное, что мог сделать под тесным колпаком всевидящего тирана нарком Берия, оболганный и убитый своим подлым «другом» Никитой Хрущевым. Кроме того, ему, как отцу двоих детей, очевидно, хотелось чисто по-человечески помочь девочке Розе, которая была у него на приеме.

«Родственников в тюрьме сразу разлучали. Но когда на Петропавловской пересылке в Казахстане нас хотели разъединить, мама сказала: “Только попробуйте! Посмотрите, что написано в нашем деле и чьей рукой!” И – всё» (Там же).

Тем не менее в общей сложности мать и дочь в заключении и ссылке провели десять лет, но, думаю, автограф лично Берии был для них спасительным талисманом во всех ситуациях.

Маршал Жуков только после смерти Сталина, будучи заместителем министра обороны, смог помочь семье репрессированного товарища возвратиться из сибирской ссылки. Им вернули ту же самую квартиру в Доме на Набережной, но они не смогли там жить и попросили квартиру в другом месте.  Уже в 1954 году Г.К. Жуков добился пересмотра дела, посмертной реабилитации Я.В. Смушкевича и назначения пенсии для его семьи.

Удивительно, как Сталину удалось выстроить столь эффективную систему, что даже находящийся рядом с ним начальник Генерального штаба, а затем и ближайший помощник Жуков не мог даже словечка замолвить за боевых друзей, в невиновности которых был, конечно же, уверен на все 100 процентов. Не хлопнул он дверью, и когда под глупым лозунгом «Не поддаваться на провокацию!» готовился на заклание весь первый эшелон войск, и в первую очередь – авиаторы. Хотя в некоторых мемуарах говорится, что он все же спас будущего маршала победы И.С. Конева, которого Сталин хотел расстрелять за прорыв немцев к Москве. Георгий Жуков «отмолил» его у тирана себе в заместители. 

А дважды Герой Советского Союза генерал-лейтенант авиации Яков Владимирович Смушкевич 25 декабря 1954 года благодаря Жукову был полностью реабилитирован. Все уголовные дела против него были прекращены постановлением Генерального прокурора СССР за отсутствием в них состава преступления.

В реабилитации же Павла Рычагова большую роль сыграл его брат Виктор, бывший доцент Института инженеров водного транспорта. В 1944 году он был арестован как брат «врага народа». В тюрьмах и лагерях он просидел до 1952 года. В конце 1953 года В.В. Рычагов обратился к К.Е. Ворошилову с просьбой о собственной реабилитации и проверке «дела» родного брата. 28 декабря 1953 года Ворошилов разослал членам Президиума ЦК КПСС это письмо. Одновременно он поддержал просьбу о реабилитации.

23 июля 1954 года Герой Советского Союза генерал-лейтенант авиации Павел Васильевич Рычагов был полностью реабилитирован. Причем старания его брата оказались успешнее почти на полгода, чем старания маршала Жукова, заместителя министра обороны. Все уголовные дела против героев были прекращены постановлением Генерального прокурора СССР за отсутствием в них состава преступления. В партийно-бюрократическом порядке П.Рычагов был реабилитирован Главным политическим управлением Советской армии лишь 19 марта 1963 года. Зато вся страна, вплоть до 90-х годов дружно скандировала на всех демонстрациях «Слава КПСС!»

Бюст дважды Героя Советского Союза Якова Смушкевича был установлен на его родине в Рокишкисе в 1969 году. Его автором стал литовский скульптор Константинас Богданас. Когда Литва стала независимой, надпись на постаменте с разрешения Розы Яковлевны изменили: «Жертве сталинского террора». Но простоял памятник, увы, недолго. Власти Литвы демонтировали его в 2017-м, хотя Яков Владимирович и не имел никакого отношения к оккупации 1940 года.

В 2008 году в поселке Монино на кладбище Военно-воздушной академии имени Ю.А. Гагарина под Москвой рядом с мраморной плитой, которую дочь героя поставила над могилой матери, состоялось торжественное открытие памятника ее отцу. Автором бюста стал питерский скульптор Лев Разумовский. Только в могиле Бася Соломоновна лежит одна, даже в смерти ей не удалось соединиться с мужем, его прах до сих пор находится в поселке Барабаш под Самарой на расстрельном полигоне НКВД.

Подчеркну еще раз: именно своих любимцев, «соколов-авиаторов», Сталин выбрал в начале войны в качестве главной жертвы. Объяснение этому жуткому факту только одно. Сталин, не мешкая, заметал следы преступления, а именно принесение в жертву первого эшелона армии и ее самой хрупкой составляющей – авиации, которая 22 июня под бдительным контролем Кремля была по большей части без вооружения, без топлива, а нередко и без взлетных полос!  Зато основательно вооруженная кистями и краской для запоздалой и совершенно неуместной 20–22 июня покраски и маскировки самолетов, и давно разведанных свободно летающими самолетами «дружественного врага».

12. Об очернении славы расстрелянных авиаторов

На какие только подлости и подлоги по отношению к репрессированным в сталинские годы не идут некоторые лжеисторики, весьма плодовитые на вереницы книг и многочисленные передачи на YouTube. Они делают все для того, чтобы возводимый ими в «сан святых» Сталин оставался на пьедестале из бессчетных жертв его террора и подстроенной кровавой увертюры 1941 года. Удивительно, но чем больше выявляется жертв, тем выше становится его пьедестал. Похоже, что каждый сталинист в числе убитых видит не себя любимого, а тех, кого он числит своими врагами. Кто-то – олигархов, кто-то – чиновников, а кто-то – своего богатого соседа, домоуправа или толстого гаишника. Но одними названными категориями граждан не заполнить все тюрьмы, лагеря, лесоповалы и стройки. Поэтому приезжали за всеми, причем каждый был морально разоружен мощнейшей сталинской пропагандой и не пытался спастись. Никто не сопротивлялся. Почти каждый, зная про себя, что не шпион и не предатель, полагал, что ошибка будет быстро выявлена, обязательно разберутся по справедливости и отпустят.

Гениальная сталинская пропаганда была еще и по-восточному хитро продумана. Выстроенная на прочном ленинском фундаменте лжи, обильно сдобренном кровью, она, подобно долгоиграющим кавказским коньякам, жила и крепла даже в постсталинской России.

Немало копий было сломано в спорах с тех пор, как по первому сталинскому «призыву» расстреляли многих маршалов и фактически генералов во главе с талантливым военачальником Михаилом Тухачевским, создателем реактивного института и покровителем будущего генерального конструктора космических кораблей Сергея Королева, чудом оставшегося в живых на каторге камчатского лагеря. Моя задача – воскресить имена менее известных генералов-авиаторов, в том числе Героев Советского Союза, арестованных и расстрелянных в самом начале войны. Беда этих героев не только в том, что они были безвинно уничтожены, но и в том, что даже в наше время находятся те, кто и спустя 80 лет стараются оболгать этих храбрых и достойных людей и «растерять» память о них.

Вот какую нелепицу, оскорбительную для их памяти, вещает на YouTube так называемый историк Арсен Мартиросян, бывший офицер КГБ, в передаче от 24 июня 2016 года под названием «22 июня 1941 года: в чем причина трагедии?»:

«Накануне войны 20 июня приходит приказ ВВС (военно-воздушные силы) о подготовке к параду на 22 июня, в результате чего все должны были снять вооружение и боезапасы с самолетов и, как следствие, попасть под расстрел немцами. Кто подал этот приказ – неизвестно. Но точно известно, что этот приказ пришел из Москвы. Подозревать приходится либо Смушкевича, либо Рычагова. Они были руководителями ВВС РККА – знаменитые генералы, которые потом пошли под расстрел. Их после начала войны арестовали. В результате, когда начался первый налет, в некоторых частях боевая готовность сохранялась. Самолеты взлетали, но без боеприпасов».

Его ложь, не подкрепленную ни одним доказательством, тиражирует не только видеосюжет, но и печатное слово – у плодовитого автора более 20 книг. Он сотрудник информационного органа «Многорегиональный Блок Русских Большевиков», член авторского коллектива «Дело Сталина», поливающего грязью не только расстрелянных в 1941 году генералов, но и маршалов Победы – Жукова, Тимошенко и других.

Серийная ложь Мартиросяна продолжается и в интервью «Тайна 22 июня: второй эшелон заговора Тухачевского?», которое он дал Интернет-порталу Накануне.RU: «Авиация передового базирования оказалась в зоне прямой досягаемости вражеской артиллерии. Самолеты наши не заправлены, у самолетов нет вооружения. Кто отдал приказ? До сих пор непонятны конкретные причины, за что расстреляли генералов ВВС. Все их считают невинными жертвами, агнцами божьими, но, извините, ни Смушкевич, ни Рычагов на такую роль не тянут. Потому что приказ о снятии вооружений с самолетов передового базирования пришел от командования ВВС РККА, а это – Смушкевич и Рычагов. С артиллерии тяжелой поснимали прицелы – всю оптику сняли, особенно с гаубичной…»

Эта ложь в адрес двух прославленных генералов, так же как и ложь о мифическом параде, не подтверждена ни одним доказательством. Господин «историк» даже не удосужился уточнить совершенно несекретные даты периода службы генералов на посту начальника ВВС РККА, а также даты их ареста. Если бы он не уподоблялся сталинским тройкам, которых не интересовала суть дела, а соизволил хотя бы мельком взглянуть на даты, то увидел бы, что обвиняемые к 22 июня давно не занимали высоких постов. Яков Смушкевич и вообще был арестован еще 8 июня, то есть за две недели до начала небывалой бойни первых дней, причем его, отдавшего все силы сталинским войнам, вынесли на носилках прямо из больницы.

Если согласиться с Мартиросяном, то из этого вытекало бы следующее: оба генерала, Герои Советского Союза, настолько подлы, что фактически оказались бы злостными «предателями» своих друзей и многочисленных учеников-летчиков. Но они, в отличие от Сталина, предали бы не статистические единицы дивизий и полков первого эшелона, а друзей и особенно учеников, которыми командовали и без устали учили на собственном примере, воюя с фашистами уже с 1936 года в небе Испании, далее – с японцами на озере Хасан, позже – на реке Халхин-Гол, а затем, в 1939–1940 годах, в небе Финляндии.

Виктор Бронштейн, почетный гражданин города Иркутска,
специально для «Байкальских вестей»

На фото: Начальник Следственной части по особо важным
делам Наркомата государственной безопасности (НКГБ) СССР
Лев Влодзимирский руководил истязаниями генералов-авиаторов;

Генерал Александр Горбатов – один из тех, кого выпустили
из застенков НКВД накануне войны, в период «бериевской
оттепели».  В годы Великой Отечественной удостоен
Золотой Звезды Героя Советского Союза;

Бюст дважды Героя Советского Союза Якова Смушкевича простоял
в литовском городе Рокишкисе с 1969 по 2017 год

Продолжение следует.