Победа всё спишет?

Правда великого писателя-сибиряка Виктора Астафьева и упрямых цифр против великой сталинской лжи о семимиллионной цене победы

«Сколько потеряли народу в войне-то? Знаете ведь и помните. Страшно называть истинную цифру, правда? Если назвать, то вместо парадного картуза надо надевать схиму, становиться в День Победы на колени посреди России и просить у своего народа прощения за бездарно выигранную войну, в которой врага завалили трупами, утопили в русской крови».

В. Астафьев. Прокляты и убиты

Безумно дорогой ценой

Так резко высказать неприятную для нас правду в романе «Прокляты и убиты» великий русский писатель-сибиряк Виктор Астафьев имел полное право, так как войну он видел собственными глазами, испытав все ее «прелести», как говорится, на собственной шкуре.

Поколение юношей и девушек военной поры, для которых, как для моих родителей, 21–22 июня 1941 года прозвенел последний звонок, увы, тая на глазах, приближается сегодня к столетнему рубежу. Это они вынесли на своих измученных каторжным трудом могучих плечах неимоверную тяжесть войны на фронте и в тылу. Низкий им поклон, вечная память ушедшим, и дай Бог здоровья и нашего внимания тем немногим, кто продолжает вести напряженное сражение теперь уже за свою жизнь!

Пусть павшим бойцам, в том числе моему родному 19-летнему дяде Изяславу Бронштейну мавзолеем будет… весь земной шар, как это предлагает замечательный поэт военной поры Сергей Орлов:

Его зарыли в шар земной,
А был он лишь солдат,
Всего, друзья, солдат простой,
Без званий и наград.
Ему как мавзолей земля –
На миллион веков,
И Млечные Пути пылят
Вокруг него с боков.
На рыжих скатах тучи спят,
Метелицы метут,
Грома тяжелые гремят,
Ветра разбег берут.
Давным-давно окончен бой...
Руками всех друзей
Положен парень в шар земной,
Как будто в мавзолей...

                                     1944 г.

До сих пор нет внятного ответа на вопрос о причинах и виновниках наших астрономических потерь в ходе войны. Особенно в первые часы, дни, месяцы 1941 и 1942 годов, когда за одного немца мы отдавали 50 жизней наших солдат (в первые сутки). И 11–14 жизней в целом в 1941-м и 5–9 жизней в 1942 году, что тоже является немалым преступлением, хотя, конечно, не столь жутким, как совершенно бездарные первые недели-месяцы войны. Память павших требует проклятия в адрес тех, кто подставил под расстрел и плен мальчишек 1941 года и весь доверчивый и измученный гражданской войной и террором советский народ.

Поэтому, открестившись от алогичности и ангажированности большинства гуманитариев, пишущих на тему «Сталин и война» (в наше время на исторические факультеты поступали в основном только те, у кого были явные нелады с математикой и физикой), опираясь на опыт точных знаний инженерного и экономического мышления (имею диплом с отличием инженера-механика, квалификацию кандидата экономических наук по социологии, опыт написания научных монографий и публицистических произведений, а также конкретную производственную деятельность на оборонных предприятиях в должностях начальника цеха, заместителя директора по экономике и в организации бизнеса), я взялся найти объективный ответ на вопрос о причинах безумно дорогой для наших семей и для всего народа цены победы.

О том, как Сталин заигрался

Ох, и велик все же русский язык! Как будто предвидя в истории России катастрофу 1941–1945 годов, слово «победа», как на грех, легко превращается в слово «БЕДА» и отражает вовсе даже не праздничное состояние: после беды поБЕДА.

Вникнув в тему, я обнаружил, что многие мифы о войне, которые долгие годы нам внушались да и внушаются сегодня, уже давно разрушены такими выдающимися учеными и публицистами, как, например, замечательный историк широчайшего кругозора, эрудиции и логики, профессор Андрей Борисович Зубов. Немало делают в области развенчания мифов также Виктор Суворов, Марк Солонин и другие, к сожалению, немногочисленные борцы с ложью и рутинным спокойствием. Но и у этих уважаемых мною людей все же не совсем полная картина самого кровавого преступления в истории человечества.

В. Суворов и М. Солонин под свист подавляющего большинства историков утверждают, что Сталин всеми силами хотел опередить Гитлера и напасть первым. Я доказываю, что это не так. И отнюдь не из-за миролюбия Сталина, а совершенно по другим причинам. Хотя к июню 1941 года мировая война уже была в разгаре и в упреждающем ударе по агрессору, который, возможно, мог спасти миллионы жизней, и не было бы никакого греха.

Ближе мне позиция А. Зубова, который видит суть сталинского преступления не в желании первым напасть на уже проявившего себя убийцу и тирана, а в том, что он отверг союз с демократическими режимами Англии и Франции, которые не согласились на ввод советских войск в граничащие с Германией страны: Польшу, Румынию, республики Прибалтики. Вместо этого Сталин заключил пактом Молотова – Риббентропа союз с дьяволом и сам в сентябре 1939 года ринулся Гитлеру на помощь добивать Польшу.

Но при этом профессор А. Зубов, как и почти все историки, «купился» на талантливо разыгранный Сталиным спектакль о его неверии в нападение Гитлера 22 июня 1941 года и его якобы страшном испуге в этот момент.

Далее я покажу, что к описанию его состояния весьма подходят слова из стихотворения «Парус» Михаила Лермонтова:

«А он, мятежный, просит бури,
Как будто в бурях есть покой!»

Испуг и растерянность у Сталина будут через неделю, когда он увидит результат игры в поддавки для принуждения Гитлера к нападению на нашу необъятную «стальную» державу, когда фюрер, развив неимоверный темп, 28 июня взял Минск и через один-два месяца мог оказаться у стен Кремля!

Но риск собственной драгоценной жизнью, в отличие от русских царей и Гитлера, никогда не выезжавшего в войска Сталина никак не входил в его планы. В Куйбышеве, куда эвакуировалось правительство, не было ничего похожего на Кремль по степени защищенности от собственного народа. Кстати, когда большевики вкладывали в души темной массы слова гимна:

«Весь мир насилья мы разрушим
До основанья, а затем
Мы наш, мы новый мир построим –
Кто был ничем, тот станет всем».

и заставляли разрушать не просто «очаги религии», но и те храмы, которые были образцами красоты и шедеврами архитектуры. В своей же обители – в Кремле – всю царскую красоту для себя любимых они оставили нетронутой, дополнив свои спецпайки севрюгами и икрой, спецвидами из окон на чудеса зодчества, начиная с XV века, оставив «пролетариату-диктатору» лишь жалкие обломки былых красот и воспоминания о сытном столе.

Невозможно было бы даже и помыслить о победе, если бы не «подаренная» Александром III и Николаем II Транссибирская магистраль и вся величайшая в мире железная дорога царской России. Как «людоеды» отблагодарили последнего царя и его семью за Кремль, за железную дорогу и другие дворцы – напоминать излишне. 

Непредвиденный выход

Но Господь, видимо, все же был на стороне нашего измученного народа. В какой-то момент Гитлер, убаюканный высочайшим темпом наступления, решил, подобно Сталину, вопреки генералам, часть армии бросить на Кавказ, чтоб получить азербайджанскую «бензоколонку», столь необходимую его бессчетным моторам. Но генералы оказались правы, темп наступления резко снизился, армии он вернул, но золотое для него время было потеряно. А там подоспели вместе с сибирскими дивизиями и небывалые для Москвы сибирские морозы, буквально сковавшие не рассчитывавшую зимовать армию врага.

Но ничего этого 28 июня потрясенный, а по некоторым источникам, и впавший в депрессию Сталин, конечно, не мог знать. Как и не ведал он, что Москва будет держаться и выстоит из последних сил, хотя из столицы будут эвакуированы предприятия и даже правительство.

А сам он при «включенном» самолете решит до последнего оставаться в Москве и совершит, наверное, свой самый потрясающий ход в годы войны, организовав 7 ноября 1941 года парад на Красной площади. Вот только ограничиться бы ему в военных делах этим мероприятием и не вмешиваться в дела военных, как поступил, например, Александр I в войне с Наполеоном.

Многих бы кровавых котлов-окружений, таких как под Киевом, Харьковом и других, удалось бы избежать, сберегая миллионы жизней, если бы не прямые указания Сталина через голову Генерального штаба и своего заместителя Г. Жукова.

Имея колоссальный перевес в технике – артиллерии, танках и самолетах, Сталин не предполагал, что армия Гитлера может оказаться либо непобедимой, либо победа над ней будет настолько трудна, что потребуется унизительно для коммуниста и ярого ненавистника «капиталистического рабства» выпрашивать помощь Америки и Англии по поставкам не только военной техники, но в огромном количестве пороха, взрывчатки, топлива для самолетов, алюминиевого, стального листа и, конечно же, продовольствия для армии и тыла.

Крохи от 11-миллиардных ленд-лизовских поставок (по сегодняшней покупательской способности, около 200 млрд долларов), которые не были использованы в войне, мы отдавали до 2000-х годов, но об том ниже.

Анатомия потерь

Несмотря на первоначальную мощь и помощь, будучи обороняющейся стороной, мы потеряли не треть от количества убитых врагов, как предписывает военная наука и практика, а ровно наоборот: в три с лишним раза больше, чем напавшая на нас Германия, – 27,6 и 8 млн соответственно. (Великая Отечественная. Книга потерь. Без грифа секретности. (статистическое исследование). М., Вече, 2010.)

И хотя по убитым военным это соотношение несколько меньше: СССР – 11, 4 и Германия – 5 млн, страшный перевес наших потерь мирного населения на многие миллионы жизней неоспорим. Некоторые защитники зла голосят, что сравнивать нужно только военные потери, но кого оплакивать, разницы нет – солдат или их сестер, детей, отцов и матерей, брошенных на растерзание фашистам. Огромные потери гражданских на украинских, белорусских, прибалтийских и русских просторах еще позорней. Какое-то время людей «убаюкивала» лживая цифра сталинской пропаганды, объявленная «хозяином всея Руси», сразу же после войны в 7 млн человек общих потерь (журнал «Большевик», 1946 г., февраль) и выступление Сталина в газете «Правда», где он писал: «В результате немецкого вторжения Советский Союз безвозвратно потерял в боях с немцами, а также вследствие немецкой оккупации и угона советских людей на немецкую каторгу около семи миллионов человек».

Цифра в 7 млн действительно сегодня доказана. Только это безвозвратные потери не за всю войну, а только за шесть месяцев 1941 года. (Подробнее далее). И слагается она из 2,2 млн погибших, 4,4 млн пленных и более одного миллиона дезертиров.

Это, конечно, не треть от военных немецких потерь и тем более не одна шестая – одна восьмая, как продемонстрировали финны, которых возглавлял бывший царский генерал Густав Маннергейм во время позорнейшей для нас финской кампании 1939–1940 гг. Финны тогда потеряли 26 тыс. человек, мы – более 130 тыс. А по финским данным, никак не меньше 200 тыс. военнослужащих. Это не считая огромного количества раненых и увечных. С лживой цифрой 7 млн, которая подобрана так, что «скромненько» на 1 млн меньше, чем у противника, Сталин и присваивал себе звание генералиссимуса, как бы сравнявшись по военному искусству с самим Александром Васильевичем Суворовым, который, правда, дневал и ночевал в войсках, а в возрасте побольше сталинского – в 69 лет – переходил через Альпы.

Совершенно другой стиль командования демонстрировал и Николай II – аристократ во множестве поколений, чье детство и юность проходили, хотя и с немалой долей военных наук, все же в роскошных дворцах, а не в крестьянской лачуге, не в побегах, в ссылках и в тюрьмах, как у оказавшегося вдруг «гениальным стратегом» Сталина. Но чудес не бывает, особенно когда за шестьдесят, когда нет военного образования, а за плечами дореволюционный опыт грабежа, а далее – войны с собственным народом из-за могучих стен.

Царь, когда принял командование войсками, ставку расположил отнюдь не в безопасности за древними стенами дворцов или Кремля, а почти в 600 км от уютной Москвы – на востоке Белоруссии, в городе Могилёве, поближе к передовой. Может быть, в том числе и поэтому дальше этого места немцы не продвинулись ни к Москве, ни к Петербургу.

Очень большое «но»

Совсем иная ситуация сложилась в 1941–1945 годах, прикрытая вселенской ложью о 7 млн, что, страшно сказать, на 20 млн меньше, чем в действительности «отцом народов» было загублено «сынов народов».

Спрашивается, если цифра потерь, под которую присваивалось звание генералиссимуса, оказалась абсолютно лживой, почему после страшного разоблачения не решен вопрос о незаконности присвоения этого высочайшего звания? Защитники Сталина могут, конечно, заявить в голос, что вождь озвучил ту цифру, которую ему подсунули мои коллеги (по диссертации) – социологи и демографы, в чью обязанность и входит заниматься «бухгалтерией», а дело будущего генералиссимуса – командовать сражениями. И в чем-то они были бы, безусловно, правы, если бы не одно очень большое «но».

Заметая следы искусственных Голодоморов, ослабляющих лучше всяких ГУЛАГов волю народа сопротивляться раскулачиванию, насильнйо коллективизации, т. е. к уничтожению тех, кого во всем мире уважительно именуют фермерами, Сталин основательно зачистил в 1937–1938 годах ученых и практиков в сфере демографии. В частности, были закрыты оба профильных института в Ленинграде и в Киеве. Их директора В. Осинский, И. Краваль, И. Верменичев, владевшие объективной картиной людских потерь, оказались «шпионами» и были расстреляны. Расстрел оборвал жизнь руководителя переписей населения 1926 и 1937 годов О. Квиткина, украинского демографа А. Хоменко. В лагере погиб руководитель переписи 1937 года Л. Брангендлер. Через арест, тюрьмы и лагеря прошли малоизвестные широкой публике специалисты-демографы М. Птуха, Ю. Корчак-Чепурковский, Б. Смулевич, М. Трацевский, А. Мерков, М. Курман... Поэтому под ухмылку в усы «вечно живого» вождя вот уже 75 лет идут ожесточенные баталии между историками за каждую хорошо замаскированную тираном цифру.

Истинный, а не ряженый генералиссимус Александр Суворов, а вслед за ним уже в Первой мировой войне генерал царской армии Николай Юденич умудрялись в наступлении и даже при штурме крепостей побеждать, имея в разы меньшие потери, чем противник. А уж при отражении нападения обеспечить в три раза меньшие потери, чем противник, как говорится, сам Бог велел. 

Но для этого вместо парализующего волю террора в армии и в военных академиях, когда высших военачальников погибло значительно больше, чем в годы войны, основные усилия следовало направить на обучение личного состава и подготовку его к войне. Тогда бы мы и выиграли войну так, как и твердила советская пропаганда, малой кровью, т. е. потеряли бы военных в три раза меньше, чем нападавшие немцы, а это 1,5–2 млн, а отнюдь не 27 млн человек, и не отдали бы во временное рабство 60 процентов населения страны, проживавшего на оккупированных территориях.

Итого превозносимый сегодня многими генералиссимус сжег в топке войны «лишних» почти 25 млн человек. Сказки о том, что благодаря ему мы оказались с атомной бомбой, а позже и с космосом, будут развенчаны ниже, как это уже сделано в моих публикациях в газете «Байкальские вести» в № 15–18, 21, 22, 24–28, 30 за 2019 год.

Виктор Бронштейн, почетный гражданин города Иркутска,
специально для «Байкальских вестей»

На фото: Лето 1941-го. Немецкая пехота еще в бодром настроении;

Горькими дорогами плена;

Один из первых Т-34, подбитых у западной границы

Продолжение следует.