Общественно-политическая газета Иркутской области
Выходит по понедельникам

Служение через искусство

23 апреля, 2012

 

 

Картины Олега Ушакова согревают сердца

19 апреля в выставочном зале (отдел сибирского искусства) Иркутского художественного музея имени Сукачева открылась выставка живописи интересного, самобытного, во многом необычного художника-священнослужителя — Олега Ушакова.

У иркутян, любящих искусство, в праздничную неделю — праздник двойной: шла светлая Седмица, и вот — открытие такой выставки. Счастливое и мудрое совпадение, скорее всего, не случайное, а хорошо продуманное.

Говоря о работах Олега Ушакова, искусствовед, заместитель директора Иркутского художественного музея имени Владимира Сукачева Татьяна Огородникова подметила одну важную деталь: его полотна воспринимаются не столько глазами, сколько сердцем. Действительно, здесь нужно не просто зрение физическое, но зрение духовное, а если таковое не очень развито, тогда уж выручит обычный, светский взгляд на искусство.

— Я очень хорошо помню свое первое знакомство с творчеством Олега Ушакова — его потрясающую дипломную работу, — говорит председатель регионального отделения Союза художников России Наталья Сысоева. — Мы с ним учились примерно в одно время в одном училище — Иркутском художественном, и работа Олега разительно отличалась от того, что делали остальные студенты, и от того, что принято было делать, от того набора сюжетов и той тематики, что обычно выбирают студенты для защиты, — это было нечто из ряда вон выходящее. Да и мастерство его удивляло уже тогда.

Сегодняшняя выставка показывает: для него искусство — это тоже служение. Это серьезное профессиональное отношение к искусству, это самовыражение со своим собственным языком, рядом символов и аллегорий — все это меня просто восхищает.

Художник-камнерез и ювелир Аркадий Лодянов знает Олега Ушакова по Култуку, где Лодяновы живут каждое лето, а Ушаковы поселились там около трех лет назад.

— Олег Ушаков — порядочный человек, абсолютно честный художник, священник, которому доверяют свое сердце и перед которым раскрывают свои души десятки и сотни прихожан. В Култуке мы с ним живем на соседних улицах, часто общаемся. И вот даже в последние перед вернисажем дни, когда он готовился к этой важной персональной выставке, он немало времени отдавал своим прихожанам. Ведь кого-то нужно было выслушать, кто-то именно сейчас нуждался в утешении. И он по несколько часов беседовал с людьми, потому что для жителей Култука он тот человек, через которого люди общаются с Богом. Ему исповедуются, он отпевает, он крестит...

И одновременно он — художник. Я смотрю на его работы и узнаю многих жителей поселка... Что же удивляться, что даже мне сегодня звонили его прихожане и просили передать поздравления батюшке Олегу.

Его педагог Александр Морозов в свое время и не предполагал, что взращивает будущего священника:

— Иркутское художественное училище дало много интересных живописцев и графиков. Но не случайно, видимо, судьба направила Олега в русло духовности. Глядя на эти портреты, на эти работы, становишься все более уверенным в этом. Это его питает как художника. Можно совершенно неприхотливыми средствами выразить очень многое. Мы часто гоняемся за внешними изысками, но существует простая истина: идея первична. Есть идея — выразить ее можно любыми средствами.  Не будет идеи — работа пустая. Художники, ищите свой метаязык, свою философию! Вот и вся загадка, весь секрет.

— Этот человек смог воплотить в себе две, в общем-то, разные ипостаси и добиться совершенно ошеломительного результата.  Для меня отец Олег — воплощение честности: он честен как мастер, как художник, как человек.

— Я помню Олега еще с той поры, когда он жил в небольшой избушке на рынке вместе с женой и двумя малыми детьми, — говорит искусствовед Тамара Драница. — Я не спрашивала, какие пути привели его к Богу, но это редкий пример в истории. Были, конечно, подобные — Сергей Булгаков, например, занимался эстетикой, литературой, много писал о художниках и был богословом. Я поняла, что писать картины, исполненные любви, добра, надежды, — это дело богоугодное.  Может, наступит время, когда Олег обратится к фреске, к иконе, но пока он обременен чувством долга, совести. Олег — тот человек, который не стоит на месте: идет своего рода накопление мастерства; продолжается поиск дорог в искусстве, поиск и обретение себя.

Из разговоров на вернисаже:

— Хочу низко поклониться отцу Олегу... Я одна из его прихожан. Мы все благодарны ему за то, что отец Олег создал приход у нас на совершенно пустом месте. Там была разрушенная церковь, а теперь это красивое место, и церковь строится новая. Сделать такое может только человек с большой любовью к людям.

Сам отец Олег, обращаясь к гостям вернисажа чуть ли не словом «прихожане», заметил: сегодня искусство, как я вижу, собирает больше заинтересованных людей, чем проповедь...

— В моей живописи прослеживаются и духовные начала, и светские, — но хочу сказать: все это делается для человека.  Я никогда не берусь за работу для решения формальных проблем — композиционных или цветовых. Такие задачи решают шахматисты — для повышения уровня, для образования.  Художник, когда он работает, наверное, каждую минуту сознает: на это будут смотреть люди. Взрослые, старики, дети. Поэтому ответственность художника — огромна.

На этой выставке есть у меня целая серия работ, написанных уже в 2012 году, есть более давние работы начала девяностых; выставляться в этих залах приходится уже в третий раз, но сегодня я волнуюсь как никогда.

...Разойдясь по залам, гости вернисажа еще долго рассматривали работы художника. Наверное, каждый видел в них что-то свое, хотя нельзя было не заметить наиболее характерное для него — цветовую палитру. Пожалуй, все работы Олега Ушакова согреты особым внутренним светом — это выражается у него в преобладании красно-оранжево-золотисто-розовых тонов и оттенков. Это как бы призывает зрителя к сосредоточенности на том главном, что хочет донести художник. Причем порой для него не важно, что он изображает — тихий речной затон или засыпанную снегом избушку.

Для него красно-золотистый во всем его разнообразии — это особый и очень важный цвет. Он пользуется этим цветом часто и охотно, показывая алтарную часть храма с изображениями святых; фасад церковного здания... Даже на синей воде Байкала у него лежат розовато-багровые отблески бокового солнечного света; даже на зимнем снегу, который принято изображать с голубыми оттенками, мы видим у него его любимые краски — их привносят в пейзаж то рыжие прядки прошлогодней травы, то цвет старых бревенчатых стен.

В этой же гамме Ушаков пишет портреты двух подростков, другие детские портреты; в этой же гамме изображено гнездо с тремя яичками, устроенное где-то на чердаке в старом чемодане, освещенное вечерним солнцем. Яйца как символ циклично повторяющейся жизни, начала начал, ничем не защищены, — но вот за окном мы видим чью-то распластанную тень... Что это? Птица? Таит ли это какую-то опасность?

В тех же тонах изображение своего рабочего стола — с письмами, листками набросков, рукописями, книгами. Художник, кстати, любит изображать застланный белой скатертью стол — и вовсе не обязательно для трапезы в обычном смысле слова, — но и для трапезы духовной, для разного рода трудов, для которых здесь есть все необходимое, будь это баночки с растворителями красок, свитки рукописей или старинные книги с закладками.

Таким образом полотна Олега Ушакова, действительно согретые автором, греют и душу зрителя, и ты уносишь это тепло в душе вместе с раздумьями о том, что в жизни есть место всему — просто многое зависит от тебя самого. Есть место и низким, и чистым помыслам. Есть зло, и есть добро. Каждый — выбирает.  Художник Олег Ушаков помогает сделать выбор — в пользу добра.

 

Любовь Сухаревская, «Байкальские вести».

Фото автора


Поделитесь новостью с друзьями:

Комментарии