Общественно-политическая газета Иркутской области
Выходит по понедельникам

Под небом войны

24 ноября, 2011

 

К 70-летию битвы за Москву

 

 

 

Население Москвы перед нападением Германии составляло 4,5 млн человек. К концу 1941 года в городе осталось немногим больше половины этого количества. Остальные жители были эвакуированы. Уже 22 июня Москва вместе с территорией Московского военного округа была объявлена на военном положении. В городе ввели затемнение. В ночное время на темных улицах едва различались силуэты деревьев и зданий. Не было видно ни одного огонька ни в окнах, ни в зданиях. По небу беспрерывно рыскали прямые белые лучи прожекторов. Они сходились, пересекались и уходили в разные стороны, упираясь в облака…


 

Одним из участников противовоздушной обороны Москвы был Анатолий Анатольевич Быстрицкий, которому в ту пору было 19 лет. Он, студент Ленинградского горного института, осенью 1940 года со второго курса был призван в ряды Красной Армии и направлен служить в первую учебную батарею 176-го зенитного полка 51-й зенитно-артиллерийской дивизии, расположенную под Москвой. После прохождения обучения красноармейцам должны были присвоить офицерские звания и направить в воинские части в должности командира взвода. Но судьба распорядилась иначе. После парада на Красной площади 1 мая 1941 года воинская часть, в которой находился Быстрицкий, выехала на учебные стрельбы в Костеревские лагеря во Владимирской области.

Учебные стрельбы продолжались недолго. 22 июня 1941 года первая батарея Быстрицкого была поднята по тревоге и направлена к Москве. Проезжая Орехово-Зуево, зенитчики узнали о нападении немецко-фашистских войск на СССР. Восприняли это известие спокойно: сами командиры подробностей вражеского вторжения на нашу территорию еще не знали.

Через несколько часов зенитная батарея (четыре зенитных орудия) прибыла на место назначения – Ходынское поле, в районе опытного поля Тимирязевской академии, и стала в спешке оборудовать позиции для ведения зенитного огня. Анатолий Быстрицкий с друзьями-зенитчиками находился на Ходынском поле долго, до конца 1943 года, сторожил небо столицы, знал на нем почти каждую звезду.

Первый налет гитлеровцев на Москву был ровно через месяц после начала войны – 22 июля 1941 года. В нем участвовало 250 бомбардировщиков противника, но к столице прорвались далеко не все. Как вспоминал Анатолий Анатольевич, в полдень 22 июля на западной окраине Москвы послышался нарастающий звук тяжелых моторов немецких бомбардировщиков. На земле вспыхнули молнии зениток, с шуршанием понеслись в небо снаряды. И в их слитной мощной канонаде потонуло вибрирующее гудение бомбардировщиков. Стекла в окнах задребезжали. Темно-серые венчики разрывов зенитных снарядов вспыхнули чуть впереди и ниже первых самолетов.

Где-то левее Ходынского поля, за высотными зданиями, в безоблачной синеве, казавшейся отсюда, с земли, густой и плотной, шел скоротечный воздушный бой. Слышно было, как скрещивались там, вверху, звучные, короткие и длинные пулеметные очереди, перемежаемые глухими и частыми ударами пушек. Неожиданно возникла косая, удлиняющаяся черная полоса дыма, и впереди нее – стремительно и неотвратимо летящая к земле тускло поблескивающая на солнце фигурка самолета. Послышался короткий, глухо хрустнувший удар...

Стоящий рядом с Быстрицким зенитчик Н. Терещенко, заметно побледнев, сказал почти шепотом: «Один готов, хоть бы не наш…».

По воспоминаниям Анатолия Анатольевича, в первый налет немецких стервятников было сбито 22 самолета, в том числе два – батареей, где служил он. Считалось, что это неплохой результат. Три командира батареи были награждены. Это комбат Турукало, комиссар Аксен и командир приборного отделения Шапиро. Каждому принимавшему участие в отражении налета немецких самолетов на Москву позднее были вручены письменные благодарности за подписью И.В.Сталина.

После этого налета немецкая авиация на некоторое время утихла. Интенсивные налеты начались позднее. Особенно активно действовала фашистская авиация в октябре-декабре 1941 года, имея, как и раньше, целью бомбить Кремль, правительственные здания, станции метро, жилые кварталы. Что-то им удалось. Но в целом разрушения Москвы от бомбежек были незначительными.

В это время немецкие войска близко подошли к столице, в некоторых местах были в 8–12 километрах от окраин Москвы. Звуки наземной артиллерии были слышны даже на Ходынском поле. Это было тревожное время. Зенитчикам на всякий случай выдали бутылки с зажигательной смесью для борьбы с вражескими танками.

Зима в то время под Москвой была на редкость лютой. Это было плохо для захватчиков, но и наши зенитчики мерзли, находясь постоянно на своих позициях, у орудий, приборов.

Налеты фашистской авиации были то днем, то ночью, то малыми группами самолетов, то эшелонами. Это изматывало зенитчиков столицы, но не сломило их. Каждый красноармеец и командир мужественно выполнял свой воинский долг.

Зенитчикам приходилось спать урывками, у орудий, накрывшись чехлами от орудий, приходилось подолгу обходиться без еды. Но в любую минуту они были готовы открыть огонь по летящим на Москву фашистским самолетам. По подвижным целям зенитчикам надо действовать быстро. Через каждые пять или десять секунд должен быть произведен выстрел. Это требовало от них быстроты, внимания и значительных физических усилий. Не у каждого это сразу получалось.

После разгрома немецко-фашистских войск под Москвой военные действия отодвинулись на запад. Налеты немецких самолетов на Москву совсем не прекратились, но стали реже.

Переломным моментом в Великой Отечественной войне была Курская битва. В честь победы советских войск в этой битве в Москве был произведен первый салют, в котором приняла участие первая батарея, в которой находился командир орудия старший сержант Анатолий Быстрицкий. Он принимал участие и во всех последующих салютах, вплоть до Салюта Победы в мае 1945 года. Для проведения салюта зенитные орудия с боевых позиций на грузовых машинах («студебеккерах») транспортировались на площадки для салюта. Площадка батареи Быстрицкого находилась в Марьиной роще, недалеко от Савеловского вокзала. Всего на площадке было 40–50 орудий. Количество орудий, участвующих в салюте, определялось приказом Верховного главнокомандующего. Одновременно с зенитчиками в салютах участвовали и ракетчики. Самый большой салют был 9 мая 1945 года.

За участие в боевых действиях командир зенитного орудия старший сержант Анатолий Анатольевич Быстрицкий был награжден орденом Отечественной войны второй степени, медалями «За оборону Москвы», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.».

Демобилизовался Быстрицкий в августе 45-го. Продолжил учебу в Ленинградском горном институте, который окончил в 1950 году. Защитил кандидатскую диссертацию и тридцать три года работал в Иркутском горно-металлургическом институте (впоследствии – политехническом институте), обучая студентов геофизическим методам поиска полезных ископаемых.

…3 марта 2010 года сердце Анатолия Анатольевича Быстрицкого перестало биться.

 

Николай Алферов, ветеран Великой Отечественной войны,
специально для «Байкальских вестей».

На фото: Анатолий Быстрицкий;
1941 год. Зенитчики на улицах столицы

 

 

 


Поделитесь новостью с друзьями:

Комментарии