Иркутский «медведь»

К 70-летию битвы под Москвой

Осень 1941 года. Фашисты под Москвой. Защитникам столицы очень  не хватало боевых самолетов, тем более что многие были уничтожены в первые дни войны. В войсках стали использовать учебно-тренировочные самолеты — кукурузники, сделанные из деревянных брусков, реек и фанеры. Их крылья обтягивались плотной хлопчатобумажной технической тканью — перкалью. Скорость этих машин была небольшой – 100—200 км/час. Загружались они бомбами, общий вес которых не превышал трехсот килограммов. Кукурузники немцы презрительно называли «Рус-фанер». Эти «Рус-фанер» ночью сбрасывали бомбы на мосты, вражеские эшелоны.

Под Москвой в составе 951-го полка легкой бомбардировочной авиации воевал иркутянин Владимир Глушков. Он летал штурманом на кукурузнике Р-5, летчиком у него был Николай Куклин. Эти два сержанта за ночь успевали делать по два-три вылета. Сбросят бомбы на вражеские объекты — и снова на свой подмосковный аэродром. До середины октября 1941 года рейсы заканчивались благополучно.

В ночь на 16 октября Глушков и Куклин получили задание сбросить бомбы на железнодорожный узел города Малоярославца, где скопились эшелоны с фашистскими солдатами и боевой техникой. К цели подлетели к часу ночи. Сбросив бомбы на паровоз и вагоны, стали быстро удаляться от этого места. Немецкие зенитчики сразу не заметили этот дерзкий советский самолет, но по звуку вскоре определили его нахождение в воздухе. Безнаказанно отпускать кукурузник фашисты не хотели. Заработали прожектора и зенитки.

Выключив мотор, Куклин бросил самолет в пике. Пролетев на малой высоте километров 50, Р-5 начал совершать подъем. Глушков заметил двух немецких истребителей и крикнул Куклину: «Убирай скорость до минимума и снижайся!» Мессершмиты открыли огонь из пушек и пулеметов, но в цель не попали: пули и снаряды пролетели над кукурузником. Упускать легкую добычу фашисты не желали и пошли на второй заход. Но показалась линия фронта, и немецкие летчики не стали рисковать, чтобы не попасть под огонь русских зениток. Зато Р-5 оказался под обстрелом фашистских зенитных батарей.

Снаряды взрывались вокруг самолета. Один осколок, пробив фанерный фюзеляж, оторвал у Глушкова до плеча левую руку. К счастью, мотор машины не был поврежден, и Куклин благополучно дотянул Р-5 до аэродрома.

От большой потери крови Владимир временами терял сознание. В медсанбате ему обработали рану и самолетом доставили в ближайший подмосковный госпиталь. После операции Владимира положили в палату для тяжелораненых. Больших надежд на выздоровление этого иркутянина у врачей не было...

Прошло несколько дней. Хирург увидел Глушкова и удивился, что летчик на ногах. Покачав головой, подошел к нему. Положив руку на плечо, ласково сказал: «Ну, сибирский медведь, будешь жить, и жить долго. Организм у тебя железный...».

Через три месяца Глушков вернулся в родной Иркутск, где был тепло встречен всеми родными и знакомыми...

Беседую с Владимиром Николаевичем: «Какое самочувствие было после такого ранения?» После продолжительной паузы Глушков ответил: «Конечно, переживал тяжело. До ранения был физически крепким, сильным. Не случайно хирург назвал меня медведем. Так многие говорили. И вдруг стать калекой. Обидно было. Но на горе не зациклился... На родном авиационном заводе был принят тепло. Начальство понимало, что работать, как до войны, конструктором, не могу. Предложено было работать мастером по снабжению...».

В начале 1943 года областной комитет партии направляет Глушкова в Тангуйский район Иркутской области на должность заместителя председателя райисполкома. Позднее он работал учителем истории, директором школы.

С 1952 года Глушков преподавал историю в средней школе № 13  Иркутска. Заочно окончил исторический факультет Иркутского пединститута.

На какой бы должности ветеран ни трудился, всегда имел общественные поручения. В течение 40 лет являлся членом областного общества «Знание». Лекции читал на предприятиях Иркутска и других городов. Исколесил всю область, побывал в ее самых дальних углах.

Многим увлекается этот человек. Но, пожалуй, главным на протяжении всей жизни является пение. Пел более 60 лет. Природа наградила его красивым басом, который напоминал бас гениального русского певца Федора Ивановича Шаляпина.

Владимир Николаевич любил русские народные песни и романсы отечественных композиторов. Очаровывал своим пением людей всех возрастов. В 1964 году в составе студенческого хора Иркутского медицинского института ездил в Москву на фестиваль студенческих хоровых коллективов от всех 15 союзных республик. Иркутяне заняли там первое место.

Особо следует сказать о работе Глушкова в народной опере, руководимой талантливым режиссером, заслуженным деятелем культуры В.А.Патрушевым. В начале 60-х годов иркутяне по понедельникам в зданиях драматического театра, музыкальной комедии и театра юного зрителя наслаждались постановкой опер «Князь Игорь» А.П.Бородина, «Евгений Онегин» П.И.Чайковского, «Иван Сусанин» М.И.Глинки, «Русалка» А.С.Даргомыжского, «Борис Годунов» М.П.Мусоргского и других. Глушкову поручались главные партии.

Владимир Николаевич в течение многих лет был солистом духового оркестра в Центральном парке, а также солистом симфонического оркестра и оркестра народных инструментов. За великолепное исполнение песен он награжден десятками почетных грамот. Получил 25 дипломов, почти все первой степени.

За ратные подвиги ветеран был награжден орденами Отечественной войны I степени, Красной Звезды, медалями «За отвагу», «За оборону Москвы», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.» За самоотверженный труд после войны был награжден медалями «За трудовое отличие», «За трудовую доблесть» — дважды.

Недавно, 25 июля 2011 года, Владимир Николаевич Глушков ушел из жизни...

Николай Алферов, ветеран Великой Отечественной войны,
специально для «Байкальских вестей»

На фото: Владимир Глушков. Фото 1970-х годов;
Осень 1941-го. Самолет Р-5 на земле... и в небе