Шаг в будущее

К 80-летию Иркутской области

Ровно 70 лет назад, с 4 по 11 августа 1947 года, в Иркутске состоялась вторая в истории СССР конференция по изучению производительных сил конкретного региона. Конференция была организована Советом по изучению производительных сил Академии наук СССР (СОПС АН СССР) — именно эта организация двумя годами ранее проводила похожую конференцию в Молотовской области (современный Пермский край). Научно-исследовательский съезд по изучению производительных сил регион прошел в Иркутске еще в 1931 году, однако за полтора десятилетия многое в стране изменилось, и требовался пересмотр всех данных.

«Суровая оценка деятельности советских органов»

За 16 лет в области произошли огромные перемены. Были открыты восемь вузов, 26 техникумов, чуть менее двух тысяч школ — по сравнению с началом 1930-х годов население области стало гораздо грамотнее и даже намного более здоровым: за три пятилетки была создана и сеть больниц. Помимо уже известных месторождений угля, соли, золота и слюды были открыты десятки месторождений огнеупорных и керамических глин, гипса, стекольного песка, сырья для изготовления цемента, мрамора. Область представляла собой готовый полигон для выполнения партийных решений о создании новых промышленных районов, максимально приближенных к месторождениям полезных ископаемых.

Подготовка к предстоящему событию всесоюзного масштаба началась как минимум за несколько месяцев до его начала, однако итоги собственной работы аж за семь лет (с 1940 по 1947 год) Иркутский облисполком подвел в конце июля на XXI сессии областного Совета трудящихся. В сельском хозяйстве наблюдались большие проблемы, связанные с недостаточной технической обеспеченностью (вполне объяснимой в послевоенной обстановке). Государственная промышленность кое-как справилась с планом и дала в 1946 году 1,5 процента роста. А вот кооперативная промышленность развивалась гораздо быстрее — произвела в том же году в два раза больше товаров, чем в последний довоенный год, и показала рост на 10,7 процента.

Большие проблемы создавала области местная топливная промышленность: она совершенно не справлялась с планами и сдерживала рост всех других отраслей. Что, впрочем, было неудивительно: на некоторых предприятиях директора менялись по несколько раз в год и наладить работу просто не успевали.

Не выполняли поставленные задачи и предприятия, выпускавшие строительные материалы, что, впрочем, наблюдается и сегодня. «В нашей области из года в год не выполняются планы нового капитального строительства, имеющего особо важное значение в послевоенной пятилетке. Плохо строят черепичные заводы в Черемхово и Тулуне, литейную мастерскую в Черемхово, сорваны сроки строительства новых школ…», — говорил в своем докладе председатель облисполкома В.И. Иванов.

По современным меркам, область была крайне непривлекательна как место жительства: жилплощади было мало, в большинстве домов не было канализации, не хватало и общественных бань, остро ощущался недостаток электроэнергии. Более половины жилого фонда требовало немедленного капитального ремонта, и, хотя область перевыполняла план по ремонту, своими силами решить проблему не получалось. Несмотря на то что за семь лет было введено 234 новых школы (а всего их насчитывалось 1801), в 1946 году более шести тысяч детей школьного возраста, или около трех процентов всей их численности, не посещали занятия. По распределению в школы отправляли по 450 учителей в год, но вот жить им было зачастую негде, да и работать в неотапливаемых школах (планы по заготовке дров для школ регулярно срывались) было некомфортно.

Области каждый год увеличивали планы по выплате налогов — в 1947 году, например, увеличение должно было составить 768 млн рублей, при этом многие поставки и заготовки требовалось предоставить в натуральном виде. Все было бы ничего, если бы пункты приема были хотя бы в каждом районе, но ничего подобного не наблюдалось — работникам десятков колхозов требовалось несколько раз в год отправляться за десятки и даже сотни километров в соседние районы. Дорог практически не было, ремонт и строительство ложились тяжким бременем на райисполкомы, у которых не было ни средств, ни кадров.

Несмотря на некоторое повышение рождаемости и снижение смертности в первый послевоенный год, положение в здравоохранении было весьма сложным: не хватало не только лекарств (которые в регионе и не производили), но и топлива — и это в лесной области. Исправить ситуацию в экономике и социальной сфере привычными заклинаниями «активно осваивать ленинско-сталинские методы работы» и перестановками одних и тех же партийных кадров по горизонтали и вертикали уже никак не получалось — требовался внешний импульс и свежий взгляд на ситуацию.

Товарищи ученые, доценты с кандидатами

За неделю до начала конференции жителей области начали знакомить с ее будущими участниками — в областных газетах появились портреты и биографии академиков, а затем и статьи о передовых технологиях, применение которых могло бы дать заметный эффект для экономики. Из этих статей можно почерпнуть немало курьезных фактов: оказывается, в послевоенные годы в Иркутской области многие колхозы не проводили банальную прополку картофельных полей и не вносили удобрения. Даже те немногие масличные культуры, которые выращивали в области, колхозники на месте не перерабатывали, а вывозили сырье в соседние регионы. Земледелие в Восточной Сибири было вообще настолько не развито, что даже профессиональные метеорологи не могли толком сказать, насколько часто бывают в области засухи, заморозки и другие неблагоприятные проявления климата.

При этом на одной и той же газетной странице могли соседствовать совершенно трезвая и точная статья о гидропотенциале Ангары (с указанием на возможное количество электростанций и постепенность строительства) и заметка о совершенно несбыточных планах строительства консервных заводов для переработки всех сортов байкальской и речной рыбы.

Ключом ко всему будущему развитию, ко всей дальнейшей истории области представлялось огромное количество возобновляемой энергии Ангары: река, вытекающая из Байкала, обеспеченная стоком на протяжении всего года и имеющая большой перепад высот от истока до места впадения в Енисей, обещала промышленности десятки миллиардов киловатт-часов электроэнергии. На базе нескольких уже известных к тому времени месторождений область получала как минимум три промышленных направления: основная химия (на базе каменной соли Усолья-Сибирского), черная металлургия (на базе Илимского железорудного района) и строительные материалы. Теоретически допускалось создание предприятий по выпуску алюминия, магния, цинка, свинца и их сплавов, а следовательно, и продукции из этих металлов.

Далеко не все ученые были заранее настроены оптимистично по поводу будущего промышленного развития области. Автор доклада о строительной географии области отмечал, что в области мало железных дорог, и если этот недостаток в принципе можно было исправить со временем, то со сложным рельефом, сейсмичностью, вечной мерзлотой и карстовыми провалами ничего поделать нельзя. Из тех мест, где все эти проблемы сводились к терпимому минимуму, оставался уже известный Иркутско-Черемховский промышленный район, но тут против размещения промышленных предприятий играл экологический фактор — коим впоследствии все-таки решено было пренебречь (с известными печальными последствиями). 

К началу конференции о состоянии дел в области было известно практически все, что можно было сказать с учетом цензурных ограничений. Каждый иркутский вуз отчитался о количестве выпускников за все годы существования, о количестве кафедр и обучающихся студентов и даже о том, что в 1947 году в Иркутском педагогическом институте впервые ввели курсовые работы. Не забыли упомянуть даже изданные вузами книги. Иркутская областная библиотека (в которой на тот момент было чуть более 8400 читателей) даже подготовила выставку таких книг — надо полагать, не слишком богатую в связи с постоянными колебаниями линии партии и недавним пересмотром списка авторов в свете идеологического постановления ЦК ВКП(б) о журналах «Звезда» и «Ленинград».

Подсчитав наличные силы одних только ученых-медиков и биологов (более ста докторов и кандидатов наук в семи институтах и на трех станциях), профессор Исаак Круковер предложил создать в Иркутске филиал Академии наук СССР. Для города, в котором еще толком не было даже общественного транспорта, это было чрезвычайно смелое предложение. 

Иркутск встречает гостей

Для размещения участников конференции центральная городская гостиница подготовила сто номеров, на железнодорожном вокзале и в аэропорту были предусмотрены комнаты для встречи и сформированы бригады для сопровождения по городу. Сегодня, когда почти у каждого человека в кармане имеется телефон, способный связать его с любым городом страны, трудно представить, как готовились к приезду участников конференции связисты: в учреждениях, где проходили заседания секций, установили двадцать дополнительных телефонов, а продолжительность связи с Москвой увеличили на пять часов. Областная библиотека подготовила большое количество справочной литературы, а областное издательство выпустило два десятка книг, отчасти не утративших свое значение и по сей день, — например, книгу профессора М. Кожова «Животный мир озера Байкал».

Для проведения конференции городским и областным властям пришлось занять практически все крупные залы. Пленарные заседания проводились в областном драматическом театре, горно-геологическая секция заседала в Горном институте, промышленно-энергетическая — в финансовом (ныне Байкальский госуниверситет), секция леса и лесной промышленности — в партийной школе, сельского хозяйства — в сельхозинституте. Отдельная секция населения, культуры и градостроительства отправилась во Дворец пионеров, а подсекция рыбного и охотничьего хозяйства — в единственный на тот момент корпус Иркутского университета.

Арнольд Ларионов, «Байкальские вести».

На фото: Среди участников конференции 1947 года были
академики Иван Бардин (слева) и Владимир Обручев

Окончание следует.