Общественно-политическая газета Иркутской области
Выходит по понедельникам

Михаил Винокуров: Университеты всегда были колыбелью демократии

18 сентября, 2012

 

 

Ректор Байкальского государственного университета экономики и права Михаила Алексеевич Винокуров — человек в Иркутской области известный. Ученый, руководитель крупнейшего вуза, экономист с собственным, зачастую отличающимся от официального мнением, он не боится думать самостоятельно и говорить вслух то, что думает. Недавно «Байкальские вести» рассказали о вручении ректору БГУЭП, председателю совета ректоров вузов Приангарья высокой государственной награды — ордена «За заслуги перед Отечеством» III степени. Признаемся, это был хороший повод, чтобы пригласить Михаила Винокурова к нам в редакцию, на встречу с журналистами.

 

Напрасные слова — виньетка ложной сути

— Михаил Алексеевич, ваша статья о необходимости распределить министерства федерального правительства по регионам страны, в зависимости от их специализации (в том числе агентство лесного хозяйства — в Иркутскую область), наделала немало шума. А были какие-то официальные решения по этому поводу?

— Когда статья, о которой вы говорите, вышла в свет, в Иркутск для проведения заседания Государственного совета по борьбе с наркоманией как раз прибыл президент Российской Федерации Дмитрий Медведев. Так получилось, что я передал три экземпляра этой статьи помощнику президента, и через неделю Медведев выступил с инициативой вынести министерства — правда, не в регионы, а за Московскую кольцевую автодорогу. То есть статью-то, видимо, прочитали, но поняли по-своему.

Многие оппоненты говорили мне, что такое рассредоточение министерств по стране разрушит систему управления. Я считаю, наоборот, оно крепче свяжет регионы с федеральным центром. Нынешние министерства — это же, по сути, корпорации, причем не очень крупные, и сидеть им в Москве нет никакого резона. В регионе они будут приносить больше пользы, дадут толчок их экономическому развитию.

Министерство сельского хозяйства, например, можно перевести в Краснодарский край — там житница страны, там квалифицированные кадры, можно будет пополнять министерство настоящими специалистами и знатоками своего дела. Министерство культуры — в Санкт-Петербург, придав ему (Петербургу) действительно статус культурной столицы России. Агентство рыбного хозяйства — во Владивосток и т. д.

— В СМИ проходила информация, что за последние пять лет количество чиновников выросло на 20 процентов. Вам не кажется это странным: количество рабочих и других людей производительного труда сокращается, а количество управленцев растет?

— Приведу пример из практики. Наш вуз построил дом по улице Коммунистической. А сдать его мы не можем, потому что за время строительства изменились нормативы и регламенты. Мы, когда начинали его строить, имели все необходимые разрешения, но за небольшое время уже появилось множество новых правил, и окончательную подпись теперь нужно получать в Москве. Один жилой дом — а разрешение на его ввод получать в Москве! Нужно срочно сокращать количество функций у чиновников. Правительство  и парламент занимаются совершенно не тем, чем нужно: вместо того, чтобы разрабатывать стратегию развития страны, они решают, какой должна быть тонировка машин. Да разве это их уровня дело?

В Византии в свое время была введена практика узаконенной продажи государственных должностей. Все официально: доход от продажи шел императору — и вот он-то, в зависимости от состояния казны, регулировал численность чиновников. Он был заинтересован в «оптимизации» их численности время от времени. Может, пора и нам пойти тем же путем? (Смеется. — Ред.).

— Губернатор Иркутской области Сергей Ерощенко недавно отметил сто дней работы в этой должности. Как вы оцениваете первые шаги губернатора и что вы могли бы ему посоветовать?

— Сергею Владимировичу досталось тяжелое наследство. В предшествующие два десятилетия олигархи растаскивали область направо и налево. Все помнят битву за Иркутскэнерго, Ангарский нефтехимический комбинат, БрАЗ и т. д.

Раньше, если помните, мы были на одном уровне с Красноярским краем, а сейчас он нас обошел по всем параметрам. Бюджет края больше нашего в два раза, экономика развивается быстрыми темпами. Мы уступаем даже Якутии, потому что у них бюджет более 100 млрд при населении 900 тысяч человек, а у нас при меньшем бюджете население 2,5 млн, то есть бюджетная обеспеченность в несколько раз ниже. Даже если мы очень напряжемся и увеличим бюджет в два раза, мы все равно будем отставать.

 


Правительство  и парламент занимаются совершенно не тем, чем нужно: вместо того, чтобы разрабатывать стратегию развития страны, они решают, какой должна быть тонировка машин. Да разве это их уровня дело?
 

 

Я бы пожелал новому главе региона вернуть себе хотя бы часть власти, утраченной бывшими губернаторами. Для этого нужно увеличить наполняемость бюджета, потеснить олигархов. Дело это непростое, через «войну» и компромиссы, но это нужно делать. Нынешний губернатор обладает мужеством и волей. У него есть ресурс молодости.

Недавно я был в представительстве правительства Иркутской области в Москве и разговаривал с сотрудниками аппарата. Они отметили, что Сергей Ерощенко — первый губернатор, который за последние четыре года собрал аппарат, обсудил вопросы, и теперь все при деле — готовят справки, аналитику. Сотрудники представительства видят, что губернатор работает, а его предшественник, по их словам, в представительстве даже не появлялся. Руководитель представительства Иван Егорович Хоменко тоже подтвердил: губернатор сам ходит по федеральным министерствам, отслеживает, как продвигаются заявки области по различным проектам. Это характеризует Сергея Владимировича как человека и администратора.

Губернатор понимает, что в Москве должна быть сильная система лоббирования интересов Иркутской области. Я без восторга отношусь к этой системе, но раз она такая, нужно работать там, откуда идут деньги. И это правильно. И еще мне нравится  у нового губернатора умение жестко спросить за порученное дело.

В чем сейчас гибель нашего государства? Никто не следит за тем, как выполняются принятые решения. Много красивых слов и заявлений, а через пару месяцев копни, что в том или другом направлении сделано, — ничего! И все привыкли, что ничего делать не надо.

Недавно на всех уровнях было объявлено о том, что нужно сократить на 20 процентов количество вузов. Я собрал ректоров и сказал: не волнуйтесь, ничего они не сделают. Покричат, покричат — и уймутся. Открыл недавно «Российскую газету» — и правда: как в воду смотрел! Премьер-министр в Санкт-Петербурге сказал, что он не сторонник «чикать» университеты. Хотя, по большому счету, половина  негосударственных вузов (а их в стране около тысячи) никаким нормативам не соответствует. Если государство хочет повысить качество российского диплома, в первую очередь нужно избавляться от этих вузов. У многих из них нет ни кадров, ни площадей, ни оборудования. Давайте закроем их!

 


Губернатор понимает, что в Москве должна быть сильная система лоббирования интересов Иркутской области. Я без восторга отношусь к этой системе, но раз она такая, нужно работать там, откуда идут деньги. И это правильно. И еще мне нравится  у нового губернатора умение жестко спросить за порученное дело.
 

 

Астрономические потери

За государственные вузы отвечает государство. Оно должно помогать им. Если не хватает студентов, пусть чиновники министерства едут в Китай и там ищут студентов для российских вузов. Мы для себя решили: тысячу китайцев нужно обучать, а потом и больше. У нас уже учатся 300 человек из Китая, постепенно доведем эту цифру до 1500 — они платят в два раза больше и при этом подготовлены намного лучше, по крайней мере — по математике.

— Не могли бы вы тогда охарактеризовать систему общего среднего образования?

— Недавно мне вручали орден, и я сидел рядом с Иосифом Кобзоном. Он все время бурчал, что на культуру выделяется 0,54 процента федерального бюджета. Это просто нищенство! Если нет денег — примите закон о меценатстве. Завал российской школы именно в этом: нет денег. Были бы деньги, и учителя из школ не бежали бы, а сейчас кто пойдет работать за восемь тысяч?

— Вы наверняка анализировали ситуацию. Что же делать?

— Перераспределять финансовые потоки. Зачем нам такие траты на государственный аппарат? Зачем нам десятки полицейских дивизий? С точки зрения сохранности государства культура дает гораздо больше. Нужна эффективная система управления, нужна ротация кадров. Запустить механизм ротации можно через демократические выборы, и лучше механизма никто не придумал.

— Напрашивается встречный вопрос: вы за ротацию, но ведь и вы руководите своим вузом не первый год, и даже не десятый...

— Но меня же не назначают, выборы выигрываю на альтернативной основе. Впервые я выиграл выборы, когда Михаил Горбачев эту систему разрешил. И хотя я был тогда проректором, шел не по рекомендации обкома партии, но — выиграл. Мне грозили всякими карами и взысканиями: все выдержал. Я был одним из самых молодых ректоров в Советском Союзе. Сейчас решил полностью заменить команду, пусть к управлению университетом придут молодые перспективные кадры.

— В последнее время все чаще создается ощущение, что выборы ректоров стали интересны большим людям — какие-то финансовые схемы начинают придумывать, имущество считать. Вот недавно ректора в Санкт-Петербурге убили...

— Собственность вузов, здания в центре города вызывают кое у кого нездоровые аппетиты. У нас, в Байкальском университете, например, 69 корпусов и бюджет около 2 млрд рублей — как у хорошего предприятия. Причем большую часть средств мы зарабатываем сами. И моя задача — сохранить вуз. Если придет варяг — угробит сразу. Как бы мы ни критиковали 90-е годы, Борис Ельцин демократические права и свободы уважал. К нам приезжали делегации из Франции, Германии, я им рассказывал, как у нас обстоят дела, и мне говорили: да, у вас настоящая демократия.

Я считаю, что нельзя вмешиваться в дела университетов. Университеты всегда были колыбелью демократии. В них молодежь учится демократии. Вот, например, скоро выборы ректора ИГУ — пусть коллектив сам выберет толкового руководителя. Если сверху навяжут чужого ректора — погубят университет.

— Как вы оцениваете реформу образования?

— Крайне отрицательно. Всю реформу свели к удешевлению образования и изнуряющему ЕГЭ. Я уже думаю о введении в штатное расписание ставки врача-психотерапевта. Из школ приходят совершенно измотанные дети, их нужно спасать. А ведь ЕГЭ — это просто форма экзамена, причем на Западе ее применяют далеко не все вузы, и лучшие не применяют точно. Из учебных планов выкинули большую часть предметов. Зачем? Мне очень нравилась астрономия, а ее больше нет в числе обязательных предметов. И это в век космонавтики!

 


Всю реформу образования свели к его удешевлению и изнуряющему ЕГЭ. Я уже думаю о введении в штатное расписание ставки врача-психотерапевта. Из школ приходят совершенно измотанные дети, их нужно спасать. А ведь ЕГЭ — это просто форма экзамена, причем на Западе ее применяют далеко не все вузы, и лучшие не применяют точно.
 

 

Пропало желание?

— Вернемся к теме федеральной политики... Как мог сформироваться такой «формат» власти? И что делать?

— На мой взгляд, людей стали подбирать не по профессиональным качествам, а по признакам личной преданности, родства и т. п. Это во-первых. Во-вторых, страна стала жить без ориентиров, без четкого представления о будущем. Я уже высказывался в прессе о том, что нужно восстановить Госплан. Без Госплана ни одна отрасль не может развиваться нормально. Например, нужен ли стране отечественный автопром? Нужен. Страна большая, осваивать пространство необходимо. Тут Госплан и пригодился бы: наметил ориентиры, поставил задачи... Через Госплан и с иностранными инвесторами легче договориться: инфраструктуру и логистику мы вам обеспечим, а вы стройте заводы, выпускайте продукцию, которая нам нужна. Не надо директивно планировать производство шайб и гаек, нужно определять стратегию.

Нам деды оставили огромную территорию. Не должна она остаться пустой. Можно договориться с китайцами: дать им разрешение строить дороги, а землю — на километр вправо и километр влево — отдать им в аренду. Они нам такие дороги построят! Иначе при депопуляции через 20 лет нас станет так мало, что мы уже не удержим страну.

Я давно предлагаю продать Курилы. Лучше вовремя продать, чем просто их потерять. Отдавать ни в коем случае нельзя, а продать — это нормально, это торговая сделка. Выставить цену и торговаться. Деньги, чтобы не разворовали, сразу расписать по бюджетам сибирских регионов или договориться с теми же японцами: пусть нам дороги построят. Территория Курил заброшена, это просто позор, японцы все время крутят по телевидению кадры, мол, русские завоевали, а содержать не могут.

Можно жить за счет переработки леса — Финляндия же живет! Можно жить за счет нефти — в Норвегии на третье поколение уже откладывают. Нормально перерабатывают и продают, а главное — не воруют. С коррупцией все просто: сегодня посадил двух министров, завтра трех — и все: воровать перестанут. При желании коррупцию можно искоренить за полгода...

Записал Борис Самойлов, «Байкальские вести»

 


Поделитесь новостью с друзьями:

Комментарии