«Солидарность», ПАРНАС и другие

Грядущие изменения в законодательство должны существенно упростить регистрацию политических партий. В связи с этим внимание части избирателей направлено на организации, входящие в так называемую внесистемную оппозицию, то есть до сих пор не получившие регистрацию в Минюсте и действующие в неофициальном порядке. О ситуации на этом фланге российской политики рассказывает директор рейтингового агентства «Кто есть кто в Иркутске и Иркутской области» Михаил Зимин.

— Что означает термин «внесистемная оппозиция» применительно к России? Насколько он точен?

— Это, конечно, жаргонный термин. Есть определение «системные» партии —  те, деятельность которых «разрешена» на основании Закона о партиях. Они должны насчитывать не менее 46 000 членов в не менее чем 50 регионах России. Минюст их регистрирует по особой (весьма непростой) процедуре и т. д. Именно эти семь партий и имеют право заниматься легальной политической деятельностью. В том числе получать бюджетные деньги по определенной формуле, связанной с результатами последних выборов. Все то, что находится за пределами «системных» организаций, получило название «внесистемная оппозиция». Нужно сказать, что барьер для отделения «внесистемных» от «системных» организаций выстроен продуманно, чтобы не допустить появления «новых игроков» на политической площадке. Это такое  «картельное соглашение», выгодное не только «Единой России», но и другим «системным» оппозиционным партиям — КПРФ, ЛДПР, «Справедливой России».

— Каковы основные (наиболее крупные) структуры внесистемной оппозиции на либеральном, некоммунистическом фланге? Имеются ли между ними различия, кроме личностных? Какие программные, идеологические установки объединяют?

— Сначала была Республиканская партия Владимира Рыжкова. Она не выдержала пресса новой редакции Закона о партиях и была закрыта. Сейчас у нее второе рождение в связи с решением суда в Страсбурге, принятым нашим Минюстом к исполнению.

Затем была попытка создания Российского народно-демократического союза (РНДС) Михаила Касьянова. Минюст отказал в регистрации.

Следующий проект — Объединенное демократическое движение «Солидарность»  — уже не был партийным, его даже не планировали к регистрации, понимая, что при нынешнем режиме это нереально.

Наконец, последняя (по времени!) попытка создания либеральной партии — «Партии народной свободы» (ПАРНАС) — делалась как совместный проект четырех лидеров — Бориса Немцова («Солидарность»), Михаила Касьянова (РНДС), Владимира Рыжкова (РПР) и Владимира Милова («Демократический выбор»). Было понимание, что Минюст не зарегистрирует и ПАРНАС (что и случилось), в связи с чем финансовые риски по созданию организации разделили на четверых.

Самая многочисленная и территориально развитая структура, конечно, у «Солидарности», основой идеологии которой можно считать «демонтаж путинского режима», а основным идеологом — Гарри Каспарова.  Какую Россию строить после демонтажа — можно обсуждать потом.

Программные установки ПАРНАСа (кстати, Партия народной свободы — это повтор второго названия российской Партии конституционных демократов (кадетов) начала прошлого века) крайне расплывчаты. Главными задачами названы «освобождение российского общества от засилья и произвола чиновников всех уровней; искоренение коррупции и практики использования государственных ресурсов в корыстных целях; создание единой конкурентной среды в экономике и политике для всех граждан Российской Федерации».

Расплывчатые формулировки — одновременно достоинство и недостаток партии. Достоинство в том, что под такие расплывчатые лозунги можно собрать кого угодно. Недостаток — в том же… Но (как я понял из личного общения с Борисом Немцовым и Владимиром Рыжковым) «программное позиционирование» — задача завтрашнего дня. Главная интрига «внесистемной оппозиции» — никто (в том числе и рядовые члены ПАРНАСа) не знает, что партия конкретно намерена делать после «демонтажа режима» (программа-максимум) либо после того, когда будет допущена до выборов (программа-минимум).

— Двадцать лет назад у демократов были широко известные, популярные лидеры (прежде всего, Ельцин). Сейчас таких нет. Почему? И нужны ли они в нынешней ситуации?

— Двадцать лет назад деление на демократов и коммунистов было понятным, и в этом состояла главная пружина общественной борьбы. Все изменилось, и основная дискуссия сейчас разворачивается вокруг того, насколько существующий строй можно считать демократичным или недемократичным. Политически активных граждан лидеры системных партий призывают выбирать между «Единой Россией», КПРФ, ЛДПР или «Справедливой Россией».  Если же ты захочешь воспользоваться своим конституционным правом создать новую партию, то будешь воспринят ими почти как экстремист или как потенциальный изменник Родины.

Обыватель (в хорошем смысле слова) «в тучные годы» вообще «не грузился политикой», и поэтому спроса на «внесистемных» лидеров долгое время не было, как не было, собственно и граждан, готовых думать о будущем своей страны непредвзято. Все изменилось почти мгновенно в ночь с 4 на 5 декабря.

— Каковы составляющие силы, цели, перспективы внесистемной оппозиции и протестного движения после 4 декабря 2011 года?

— Внесистемная оппозиция годами устраивала митинги протесты, но на улицу выходило, как правило, несколько сот человек, что позволяло говорить о маргинализированности движения. В ночь с 4 на 5 декабря пришло массовое понимание, что результаты выборов в Госдуму были сфальсифицированы примерно на 15 процентов в пользу «Единой России». И этот самый «обыватель» пошел на площадь… События на Болотной площади и проспекте Сахарова войдут в историю России, прежде всего, как «восстание сетевых хомячков». Хомячки спутали карты всем, — и власти, и системной оппозиции и внесистемной.

— Почему?

— Власть не знает, что делать со стотысячным митингом. Во- первых — их нельзя разогнать дубинками. И полиция вмиг стала вежливой. Во-вторых — стотысячный митинг надо как-то объяснять себе и мировому сообществу. А это проблема!

Системная оппозиция понимает, что, выходя на «болотные» митинги, она переходит определенную черту (про картельное соглашение помните?) и начинает работать на очень рискованной площадке… Именно поэтому Зюганов объявил хомячков «оранжевыми» и сам на митингах так и не выступил. Что совершенно не укладывается в голове. Это еще одна проблема.

Наконец, внесистемная оппозиция могла бы быть счастлива таким развитием событий, если бы не одна мелочь – хомячки оказались ею не управляемыми и авторитета лидеров- внесистемщиков (Немцова, Касьянова, Рыжкова и т. п.) не признали. Более того, движение «белых ленточек» (так их называть все же корректнее) склонно считать себя безлидерным, с горизонтальными связями и не нуждающимся в традиционных иерархических партиях. Это стало проблемой не только для внесистемной оппозиции, но и для власти, поскольку как работать с массой, где нет бесспорных лидеров, — непонятно.

— Внесистемную оппозицию Путину можно разделить и следующим образом: одни за то, чтобы у царя и бояр были другие фамилии, а система, по существу, осталась прежней; другие — именно за слом системы (и уход Путина лишь как ее выразителя). Какие настроения сильнее?

— По большому счету, сейчас этого не знает никто. Публичная дискуссия по поводу будущего России до недавнего времени велась исключительно на площадке, строго очерченной «картельным соглашением». Какие идеи будут доминировать во внесистемном секторе — мы узнаем в ближайшее время. Мне кажется, там преобладает мнение, что Россия устала от сильной президентской власти. Слишком много побочных эффектов…

— Если регистрацию партий облегчат, останется ли оппозиция внесистемной? Вообще, это реально — политическая оттепель при Путине? Может быть, эту миссию лучше исполнит кто-то другой?

— Все будет зависеть от результатов выборов 4 марта. Если Путин посчитает результаты для себя благоприятными, то «белые ленты» объявят малозначительным эпизодом. Если же выборы в один тур продавить не удастся, то ситуация может перейти в непонятную фазу.

Но вне зависимости от результатов выборов президента новый закон о регистрации партий будет принят. Потому что власть уже не сможет  позволить себе иметь внесистемное гетто. На либеральном фланге появятся до шести новых партий.

— Какие?

— Прежде всего, иерархические партии вождистского типа — новый вариант ПАРНАСа (Немцов, Касьянов и Рыжков), партия Прохорова и, возможно, партия Кудрина.

Владимир Милов создает свою партию — «Демократический выбор», весь вопрос — хватит ли у него для этого ресурсов.

Вероятно, отдельным безлидерным проектом будет развиваться движение «Солидарность», тоже трансформируясь в партию.

Наконец, Навальный захочет создать собственную партию. Как она будет построена структурно, пока не ясно.

— Шесть партий на одном фланге — не много ли?

— Потенциал сегмента либеральных избирателей – 15—20 процентов, причем, как правило, это люди, не голосующие за нынешние партии. За него и пойдет борьба.

Вожди считают, что их известности, харизмы и финансов достаточно, чтобы создать партию с центром управления в Москве и с наемными функционерами в регионах. Мне кажется, они заблуждаются. Такая партия вряд ли сейчас будет иметь успех именно на либеральном поле. Что-то изменилось в России и мире.

С другой стороны, в России пока не было успешных нелидерских проектов с развитыми горизонтальными связями и с сильными региональными организациями. Весь вопрос — как это сделать? Тот, у кого это получится, всплывет самым неожиданным образом.

— В последние дни появилась информация о возможном создании «демократической мегапартии»…

— Для создания мегапартии нужна мегаидея. Такая идея, способная возбудить либеральных избирателей, мне пока неизвестна. Вообще, это самая фундаментальная проблема современности. Мир под воздействием экономического кризиса стремительно левеет. Для баланса (и, следовательно, для стабильности) необходим «либеральный ответ». Видимо, «новым российским либералам» нужно не бояться дать честную оценку «лихим 90-м». А главное — ответить на самые болевые вопросы, интересующие всех россиян.

— Но это в будущем. А пока — что делать 4 марта? Каким бы ни был перечень кандидатов в президенты, но он, это перечень, есть...

— Разумеется, неприемлем вариант голосования за Путина, а вот дальше... Все зависит от того, считаете ли вы эти выборы легитимными. Если да — есть за кого голосовать. Если нет — здесь тоже есть разные варианты действий.

Беседовал Юрий Пронин, «Байкальские вести»

На фото: Лидеры внесистемной оппозиции (слева направо):
Владимир Рыжков, Михаил Касьянов, Борис Немцов, Владимир Милов