Царский листвень

Валентину Распутину — 74 года. Поздравляем!

В далеком 1976 году в «Литературном Иркутске» был опубликован отрывок из новой повести Валентина Распутина «Прощание с Матерой». Напомним текст: «Матеру, и остров и деревню, нельзя было представить без этой лиственницы на поскотине. Она возвышалась и возглавлялась среди всего остального, как пастух возглавляется среди овечьего стада, которое разбрелось по пастбищу. Она и напоминала пастуха, несущего древнюю сторожевую службу. Но говорить «она» об этом дереве никто, пускай пять раз грамотный, не решался; нет, это был он, «царский листвень» — так вечно, могуче и властно стоял он на бугре в полуверсте от деревни, заметный почти отовсюду и знаемый всеми... Неизвестно, с каких пор жило поверье, что как раз им, «царским лиственем», крепится остров к речному дну, одной общей земле, и покуда стоять будет он, будет стоять и Матера».

Распутинский листвень — символ необоримости и достоинства, символ веры и бессмертия жизни. Он созвучен библейской Купине неопалимой. Да и самого писателя без всякой натяжки тоже можно назвать сибирским лиственем.

В удивительной книге очерков «Сибирь, Сибирь...» прочувственные строки писателя: «Удивительно и невыразимо чувство родины... Какую светлую радость и сладчайшую тоску дарит оно, навещая нас то ли в часы разлуки, то ли в счастливый час проникновенности и отзвука! И человек, который в обычной жизни слышит мало и видит недалеко, волшебным образом получает в этот час предельные слух и зрение, позволяющие ему опускаться в самые заповедные дали, в глухие глубины истории родной земли».

Эти слух и зрение — суть распутинского таланта, обладающего творческой свободой — первозданным свойством человека.  Творческая свобода писателя взрастила его духовную зоркость, дар постижения основы земного бытия — всего того, что именуется сверхсознанием. Основная черта сверхсознания —нравственная чуткость, сопряженная с совестью, как той душевной высотой, где человек встречается с Богом. Писатель вместе со своими героями поднялся «в самую небесную высоту России и увидел оттуда не только совершающееся в его дни, но и надолго вперед, куда нам только предстоит прийти, чтобы узнать всю глубину духовного опустошения, которое он предвидел и которое пытался остановить» (В.Курбатов).  Трагедия распутинских героев — это персонифицированное отражение трагедии России в ушедшем веке и веке наступившем.  Такова правда России, народная правда.

В последние десятилетия ушедшего века возникает новое направление в литературе — художественная публицистика.  Валентин Распутин — один из родоначальников этого жанра, который требует не только актуального содержания, четкой структуры, но и специфического языка. И писатель блестяще решает эти проблемы.

Вчитаемся-вдумаемся в заключительные строки очерка «Моя и твоя Сибирь»: «Земля наша и после нанесенных ей жестоких ран и множественных потерь в прошлом и настоящем все еще велика и обильна — так богато спервоначалу была она засеяна! Порядка бы ей, порядка! Хозяина бы ей, заступника, умного строителя, доброго врачевателя! С лихвой натерпелась она от дуроломов и расхитителей. Этот зов, тяжкий, как стон, истомленный, как необвенчанность, и всеохватный, как последняя воля, и стоит сейчас неумолчно над Сибирью: дайте мне хозяина!»

Сбережение Сибири — главная цель Распутина-публициста. Он ощущает «Сибирь как реальность будущего, как надежную и близкую ступень предстоящего возвышения. Чем станет это возвышение, мы представляем смутно, но грезится нам сквозь контуры случайных картин, что это будет нечто иное и новое, когда человек оставит ненужные и вредные для своего существования труды и, наученный горьким опытом недалеких времен, станет, наконец, не на словах, а на деле радеть о счастливо доставшейся ему земле. Это и будет исполнением Сибири».

Настоящий талант обладает всевидением и всеведением, даром вестничества. «Вестник — это тот, кто дает людям почувствовать сквозь образы искусства в широком смысле этого слова высшую правду». Эта мудрость Даниила Андреева из «Розы мира» в полной мере относится к Валентину Распутину.

Владимир Томилов, специально
для «Байкальских вестей»