Навстречу неизведанному звуку увлек иркутян израильский гость Беньямин Юсупов

«Новая музыка? Черт возьми, после Стравинского не было никакой новой музыки», — воскликнул однажды Дюк Эллингтон, и это стало крылатой фразой. Подстрекательской фразой. Ведь каждое новое поколение композиторов искушается вожделенной космической задачей — открыть новый музыкальный язык, вырваться за пределы уже отшлифованных и многажды перепетых гармонических решений, создать свою симфоническую философию. Недавний гастролер в Иркутск — сочинитель, дирижер и пианист Беньямин Юсупов отдается этому искушению со всей страстью жгучего южного темперамента. Это по достоинству оценила публика на концерте, который 23 января израильский музыкант дал в иркутской филармонии, посвятив его Международному дню памяти жертв Холокоста.

Музыка, которую маэстро Юсупов представил на суд сибиряков, оказалась настоящим вызовом и для иркутских меломанов, и для исполнителей — музыкантов Губернаторского симфонического оркестра. Первым прозвучал концерт для маримбы с оркестром, где особенно отличился молодой солист Илья Романов. Музыканту-ударнику, или, как его называют на западный манер, друммеру, тимпанисту, в симфоническом оркестре нечасто достаются выразительные сольные фрагменты. А тут — первая партия в целом концерте, партитура которого — непроходимый лес звуковых «интегральных уравнений», с причудливым рельефом, непредсказуемыми поворотами, поразительными завихрениями смыслов, импульсов, ощущений.

Затаенное, мерцательное, «подводное» беспокойство первой части сочинения во второй вырвалось на волю безудержным конвульсивным ритмом, сокрушительными атаками и трепетными отступами, торопливым стремлением ввысь и спонтанными замираниями «в прыжке». Этот смелый опус автор обозначил словом «Движение». Движение навстречу неизведанному, в бездну непознанного, туда, где нет колеи, маяков и даже заданного курса.       

— Мне везет, — признался маэстро в интервью на бегу нашему корреспонденту, — мои произведения исполняются по много раз, некоторые опробованы уже дюжиной солистов. Об этом мечтает каждый композитор, чтоб его музыка звучала, получала отклик. Знаете, в чем проблема современной музыки в последние полвека, а может быть, еще раньше? Первенство композиторов сменилось первенством дирижеров и солистов — то есть исполнителей. Публика гонится за именами виртуозов. В XIX веке публика приходила  в концертные залы, чтобы услышать новую музыку. Каждая премьера Чайковского была грандиозным событием, которое немыслимо пропустить. А сейчас композиторы не в очень большом авторитете, они уступили свое главенство, упустили шанс быть аттрактивными.

— Аттрактивными – значит, манящими, притягательными?

— Именно. Они должны обладать притягательностью, магнетизмом. Солист ограничен в своей свободе, он не может изменить музыкальный текст. Композитор — художник, творец, создатель еще неслыханного. И он не только может, но и должен быть в центре внимания. Я стараюсь создавать необычные музыкальные концепции, новое видение старых форм и традиционных жанров. Когда в 2005 году на премьере в Ганновере моего Viola Tango Rock Concerto, специально написанного для Максима Венгерова, в симфоническое полотно были включены игра на электрической скрипке и настоящий хореографический фрагмент, это вызвало шок. А теперь по всему миру танго исполняется с танцующими парами, симфонические композиции Пьяццоллы повсюду «иллюстрируют» танцоры, это стало нормой. Мне интересно смешивать и показывать в контрасте разные техники и манеры звукоизвлечения. Например, в моем концерте «Голоса скрипки» для Вадима Репина не три части, как принято, а шесть. Они представляют собой разные «роли» для одного и того же инструмента: индийская скрипка, ирландская, джазовая, цыганская,  игра в манере клезмеров — еврейских народных музыкантов, классическая.

Каждая часть — это новые подходы, яркие штрихи, иная пальцовка, особое ведение смычка, словом, много-много специфических нюансов. Это дает возможность оценить и виртуозность исполнителя, и все богатство выразительных возможностей скрипки. Мне говорили: это же не концерт, скорее, сюита. Но ведь композитор сам создает законы, по которым творит свои фантазии, выражает свои душевные движения. Впервые мы исполнили «Голоса скрипки» на Транссибирском арт-фестивале в 2014 году, а потом с успехом играли в Париже, Берлине. Публика принимает с восторгом. Это главное.

— А критики, эксперты?

— Некоторые тревожатся: а как же быть с глубиной, с канонами симфонизма? Я отвечаю, что сегодня уже нельзя, невозможно писать, как писал Бетховен, Шостакович, Малер. Время совсем другое, другое ощущение времени у людей, новое восприятие жизни, мира, себя. Мир и человек третьего тысячелетия динамичны, ускорены, они пульсируют и переживают стремительные метаморфозы в быту, в сознании, в своем пространственном присутствии. Произошла революция в стиле жизни. Мы можем общаться через континенты, поглощать огромное количество разнородной информации, у планеты другой пульс. И это не может не отражаться в музыке.

В короткие дни пребывания в Иркутске, почти сплошь заполненные напряженными репетициями, Беньямин Юсупов нашел окно, чтобы провести мастер-класс в колледже имени Фредерика Шопена. Попытка бегло проинспектировать сочинения  студентов, факультативно занимающихся композицией, превратилась в доверительный разговор о высоком предназначении творчества, в котором высшим законом может быть только неограниченная свобода.

---

Беньямин Юсупов родился в 1962 году в Душанбе, окончил Московскую государственную консерваторию по трем специальностям: фортепиано, композиция, дирижирование.  Недолго дирижировал Душанбинским симфоническим оркестром, в 1992 году эмигрировал в Израиль, где в университете Бар-Илана защитил диссертацию кандидата искусствоведения. С его сочинениями многократно концертировали выдающиеся исполнители. Среди них Израильский, Лондонский, Мюнхенский, Люцернский, Копенгагенский, Белградский симфонические оркестры, солисты Вадим Репин, Максим Венгеров, Михаил Майский, Александр Князев, Максим Рысанов, Сергей Накаряков и другие. Беньямин Юсупов удостоен премии Союза композиторов СССР, премии премьер-министра Израиля, премии Льва Ландау за исполнительское мастерство и многих других международных наград. 

---

— Задача композитора, — говорил маэстро, — попытаться проникнуть в самую сокровенную тайну Творения — уловить и выразить переход Духа в материю, изначального света — в плотный, жесткий  мир физических законов. Это непередаваемо языком, речью, это крайне сложно передать и в звуке. Но прикоснуться к этому, погрузиться в это, насколько возможно, — самая важная цель, которую может поставить перед собой человек. Композитору для этого нужно использовать весь  арсенал безграничных возможностей музыкальных инструментов, одновременно преодолевая ограниченность музыкального языка.

Материальность сурово связывает фантазию художника. В октаве рояля — только  двенадцать звуков, инструмент строго темперирован. У нотного стана только пять строчек. Есть набор символов, в «тисках» которого бьется и дышит эфемерная музыкальная мысль. Преступно навязывать ей еще какие-то ограничения: жанровые, стилевые, общекультурные. Вот в Африке, где в племенах вообще нет музыкальной письменности, музыканты-самородки порой находят такие свежие краски, интонации, такое движение звука — дух захватывает!

Наш израильский гость убеждал своих молодых коллег не становиться рабами компьютерных программ, которые сегодня грозят убить композиторское творчество, подменив его суррогатами штампованных, «клонированных» музыкальных пазлов.

— Мы призваны делать, по большому счету, то же, что делает Бог, — создавать нечто из ничего. Композитор и нетронутый белый лист с его пустотой и безмолвием — вот где возможно таинство творения. Только один на один. Всматриваясь, вслушиваясь в себя, не ища никакой другой внешней опоры, можно родить новую музыку, — продолжал маэстро. — Я вам искренне желаю — не только в музыке, в жизни, во всем — не будьте рабами штампов, предубеждений, предвзятых позиций. Свобода — самое ценное, что дарует Бог человеку.

Второе сочинение, которое Беньямин Юсупов предложил иркутскому зрителю, — концерт для двух кларнетов и струнного оркестра «Образы души». Солировали Руслан Валеев и Дмитрий Кашкаров. Фантасмагорическая музыкальная драма в четырех частях — попытка рассказать о путешествии души из горнего мира в дольний — с высших эфирных, астральных пластов в нашу стесняющую трехмерность. «Эхообразные размышления», «Шуршание и переполох», «Мощь тишины», «Буйные ритмы души» — так названы «акты» этого новаторского полотна. Пересказывать его — все равно что ловить сачком огни святого Эльма. Недаром именно эти коронные электрические разряды пришли мне в голову. Иначе с чем еще сравнить упругий огонь, грозовую экспрессию и мятежность оркестровой стихии, запредельную взволнованность и смятение кларнетовых голосов? От солистов экспериментальное творение композитора-футуриста потребовало неимоверной гибкости красок, ювелирной  точности реплик, грандиозного эмоционального накала.

— Музыка этого концерта настолько интересна и богата, так наполнена восточным колоритом и в то же время насыщена свежим современным содержанием, что исполнять ее было настоящим счастьем, — поделился с нами Руслан Валеев. — Мы с Дмитрием, откровенно говоря, просто балдели!

Это не осталось незамеченным и для зрителей. Публика одарила всех участников музыкального вечера неподдельным выражением одобрения и восторга. Иркутские меломаны оценили все: и новизну музыкальных озарений израильского гостя, и то, что концерт в память жертв Холокоста он постарался сделать максимально жизнеутверждающим и ярким. Оценили и выбор второго отделения программы, где прозвучала «Итальянская симфония» еврейского гения Феликса Мендельсона. Мендельсон полярно уравновесил авангардистский всплеск первой части концерта. В свое время именно он отстоял ценность нетленной классики, вновь открыв для Европы забытого Баха, за что вошел в поговорку Гектора Берлиоза: «Нет Бога, кроме Баха, и Мендельсон пророк его».

В очередной раз мы убедились, что классика и современность не ведут непримиримую войну, а оставляют блестящие сокровища на общем пути к гармонии и свободе, истине и любви. А также получили новое подтверждение тому, что Иркутский Губернаторский симфонический оркестр способен достойно ответить на самые дерзкие творческие вызовы.

— У вас замечательный симфонический оркестр, — подчеркнул наш гость, избалованный сотрудничеством с самыми прославленными коллективами Старого Света. — Это драгоценное достояние. Сейчас такое время, когда штампуется все: машины, стулья, все что угодно. Но самое дорогое — человеческое тепло, глаза, общение от души к душе — надо непременно хранить и ценить. Именно это есть в живых, не записанных на какие-то технологичные носители  филармонических концертах. Мне так хочется, чтобы потребность в них не угасала, а росла, чтоб они привлекали все больше публики.  Такой чуткой и отзывчивой, как у вас.

Марина Рыбак, «Байкальские вести».

Фото Марины Свининой.

На фото: После концерта «Образы души». Слева направо:
Дмитрий Кашкаров, Беньямин Юсупов, Руслан Валеев