Ряд волшебных отражений

Выставка Сергея Жилина посвящена городу

Иркутскому зрителю это имя знакомо давно и достаточно хорошо: Сергей Жилин — непременный участник крупных тематических, областных, зональных выставок, не говоря уж о том, что с завидной частотой проходят его выставки персональные.

Тема Иркутска со всем его своеобразием — не единственный, но постоянный и любимый мотив художника. Не случайно очередной персональный отчет художника перед своими зрителями был приурочен — и без натяжек! — к 350-летнему юбилею города.

Но оказалось, что и в Шелехове, волею судеб ставшем Иркутску ближайшим соседом и почти спутником, эти работы могут быть восприняты с неменьшим интересом. Это показала прошедшая в сентябре выставка Сергея Жилина. Во Дворце культуры «Металлург» он развернул экспозицию из трех десятков полотен, и любители изобразительного искусства, — а их в городе алюминщиков всегда было немало, — получили возможность всмотреться в эти композиции, в эти краски, вжиться в эти его настроения.

Что мы могли бы увидеть в этих залах? Городской пейзаж, уголок самобытной иркутской архитектуры — со старыми домами, церковью, улочкой, утопающей в снегу... Или пейзаж натурный — островок тайги, вид на горную вершину, кусочек Байкала...

Кстати, о Байкале. Казалось бы, это — тот случай, когда в этом кусочке, как в капле, угадывается характер всего озера.  Капля воды по составу — да, адекватна волне, бухте, но разве может капля передать его умиротворенный или буйный нрав, когда штормит, когда тяжелые волны со всего размаха бьют в берега?

И все же у него, Жилина, по отдельно взятым штрихам, «портретам» Байкал виден — с его осиянностью, глубинами, способностью зеркально отражать и горный берег, и высоту небес. Виден, потому что автором схвачены какие-то связи, потому что верно угаданы соотношения цвета и света, а свет, если вы обращали на это внимание, на Байкале всегда особенный. Его много, потому что это свет и прямой, и отраженный.

Все это — высота, одухотворенность, внутреннее свечение — есть в живописных работах Жилина, и чаще всего именно в пейзажах.

Именно в пейзажах он может передать высокий воздух весны, леденящую прохладу гор, золотистый свет, идущий от церковных куполов, — то есть те ощущения, которые возникают в его собственной душе. И одарить этими ощущениями своего зрителя.

Вспоминая эти работы Сергея Жилина, думаешь: его можно отнести как к реалистам, так и к своего рода экспрессионистам — столько нежности, сочности, выразительности в его полотнах.

И все же я бы сказала, что более реалистичен он в своих портретах, в тех, когда его внимание сосредоточивается на визуальных характеристиках, на психологизме модели. Всякий человек по-своему сложен, всякий представляет собой планету, а то и Вселенную — надо только суметь разглядеть это.  Удается ли это Жилину? А может, он и не стремится к этому?

Мне кажется, в ряде портретных работ Сергей Жилин решает другие задачи. Его мало волнует портретное сходство, он больше увлечен иносказанием, возможностью выразить какую-то идею более общего плана. Такова его «королевская» серия, в которой одни люди играют судьбами других лишь потому, что они — венценосцы...

Правда, это — из другого цикла, который вспоминается невольно, как и серия, скажем, его женских моделей — одно из любимых направлений в его живописи. Его «Незнакомки», «Мечтательницы», «Парижанки» и «Восточные красавицы» чаще всего метафористичны и кажутся пришедшими не из реальной жизни, а из легенд и мифов.

О живописи Сергея Жилина можно еще много рассуждать вслед увиденным полотнам или в предвкушении тех новых вещей, которые вызревают в творческой душе художника. Прервемся же на этом — еще и потому, что у каждого свои критерии и свои впечатления, свой опыт восприятия и свои эстетические пристрастия. Ясно, по-моему, лишь одно: творчество Жилина соответствует достаточно широкому диапазону таких пристрастий.

Любовь Сухаревская, «Байкальские вести».

Фото из архива автора