Политика с большой буквы

В определении курса развития и состава руководства Прибайкалья участвуют крупнейшие корпорации России

Вопреки расхожим, но лукавым утверждениям, политика и экономика неразрывны. Мало того, чем крупнее, серьезнее политические вопросы, тем весомее в них экономическая составляющая. Именно большая политика отражает большие интересы в экономике. Поэтому закономерно, что Прибайкалье — регион с мощным потенциалом — давно является территорией, где сталкиваются и взаимодействуют ведущие финансово-промышленные компании страны.

В гибком режиме

Система государственного управления в современной России выстроена таким образом, что последнее, решающее слово по всем значимым вопросам принадлежит президенту Владимиру Путину. Фамилия названа не случайно, так как, несмотря на букву Конституции, сейчас глава Российского государства – это не только функция, но и личность. Иными словами, у другого президента могут оказаться и другие полномочия. А пока вертикаль власти возглавляет Владимир Путин, и судьба губернаторов, включая иркутского, зависит, прежде всего, от него. Даже теперь, когда лидеры регионов опять должны проходить через прямые выборы. 

В условиях, когда публичная конкуренция в политической сфере жестко ограничена, важнейшим фактором кадровых решений является неофициальная, закулисная мозаика экономических интересов. Само по себе это не так уж плохо, ведь речь идет о крупнейших проектах, затрагивающих интересы значительных групп, а то и большинства населения. Да что там – хорошо, что Иркутская область вызывает столь пристальное внимание у крупных инвесторов, причем даже в период кризиса. Иным регионам о таком внимании приходится только мечтать.

Правда, есть как минимум два пожелания. Во-первых, сообщать населению больше информации, действительно отражающей действительность, а не плодить мифы и тиражировать «образы врага». Во-вторых, корпорациям с привлекательно-громкими брендами проводить основные финансовые потоки именно через эти бренды и через регионы, где эти корпорации работают, а не иными, окольными дорожками. Ну а пока, в надежде, что даже самые смелые пожелания иногда сбываются, будем исходить из того, что есть…

Другое обстоятельство — эластичность, высокая степень гибкости интересов в большой экономике, а следовательно, и в политике. Здесь не бывает «союзов навсегда», дружбы или, тем паче, любви до гробовой доски, впрочем, как и вечной ненависти. «Поругались — разодрались — договорились — помирились», «Союзники — партнеры — враги»  — такие цепочки отношений привычны для бизнеса, тем более крупного. Здесь могут быть улыбки лицом к лицу и кинжал за спиной, пальмовая ветвь в руке и камень за пазухой. Составы союзов, блоков, коалиций могут меняться, причем скорость тоже может быть разной. Короче говоря, ничего личного.

Вопрос о поддержке действующего губернатора (главы региона) или о его замене достаточно серьезный для «акул капитализма». Особенно если территория весьма значимая — как, например, Иркутская область. Но и не судьбоносный, как для некоторых руководителей и экспертов местного масштаба. Для большого бизнеса такие вопросы не в новинку да и к тому же не самые-самые – скажем так, не третьего, но и не первого разряда. Не из тех, что требуют придыхания, округленных глаз и повышенной секретности. Ну, губернатор и губернатор — не афишируем, но и не разводим тайн испанского (точнее, иркутского) двора. И поддержать главу региона, и, напротив, помогать его конкурентам — дело одинаково привычное, обыденное, рутинное. Агитационные «охи» и «ахи» вперемежку со зловещими «минусами» и слюнявыми «плюсами» тут явно не к месту. 

Роснефть, Ростех: ближний круг — дальние планы?

По предварительному соглашению, которое подразумевает  президентский указ от 31 декабря 2014 года о передаче Иркутского международного аэропорта из федеральной в областную собственность, основными операторами модернизации воздушной гавани Прибайкалья будут две крупные госкорпорации – Ростех («Российские технологии») и Роснефть. Их возглавляют соответственно Сергей Чемезов и Игорь Сечин. Оба — давние и ближайшие сподвижники Владимира Путина еще по службе в органах госбезопасности. У Сечина, кроме того, большой опыт работы в Кремле и, плюс к этому, серьезные активы Роснефти в нашем регионе (АНХК, Верхнечонскнефтегаз (ВЧНГ), Иркутскнефтепродукт). Зато Чемезов служил непосредственно вместе с нынешним главой государства, а сейчас наряду с вовлеченностью в большой бизнес возглавляет иркутское землячество «Байкал» в Москве, то есть, без преувеличения, держит руку на пульсе Прибайкалья.

Таким образом, Иркутский аэропорт стал своеобразной полосой разделения, лакмусовой бумажкой в региональной политике. Конечно, этот проект — далеко не единственный в экономике Прибайкалья. Но, как уже сказано, знаковый.  

Судя по тому, что главы Ростеха и Роснефти договорились именно с губернатором Сергеем Ерощенко, они настроены оставить его в нынешней должности и, если потребуется, провести через выборы. Такая поддержка, без преувеличения, весома, тем более что к ней можно прибавить Внешэкономбанк (ВЭБ) во главе с Владимиром Дмитриевым. И хотя руководители трех структур, как уже сказано, не делят других на «черных» и «белых», в настоящий момент их интересы связаны больше (именно больше, а не исключительно) с нынешним главой Иркутской области, чем с его альтернативами.   

Конечно, за связкой Ростех — Роснефть — ВЭБ, что называется, во втором эшелоне, следуют местные силы поддержки Сергея Ерощенко — и они немалые. Собственно, тут ядро областной элиты. Однако даже ядро — это не все «бояре земли иркутской», имеются исключения. К тому же провинциальная элита, без обид будет сказано, сейчас дисциплинированная — как скомандуют, так и сделает. Сегодня команды одни. А завтра?   

Кроме того, идея-«локомотив», взятая на вооружение губернатором Ерощенко, — модернизация Иркутского аэропорта — смотрится все же оторванной от реалий. Кругом кризис, а здесь анонсированы сияющие высоты! Что откуда возьмется, а тем более в обещанные губернатором сжатые сроки? И если возникнут серьезные проблемы, то не изменится ли политический расклад? Это отнюдь не упование на худшее. Напротив, удачный вариант модернизации заслуживает не только одобрения. Берите выше — его можно приравнять к чуду. Вот только случится ли оно? Не окажется ли, что сияющие высоты — на поверку зияющие? 

К тому же сочетание решительности и осторожности как у Сергея Чемезова, так и у Игоря Сечина хорошо известно. Оба семь раз отмерят, прежде чем отрезать, как правило избегая «маниловщины». Будем надеяться, что эти же качества продемонстрирует губернатор Иркутской области. 

Русал: энергия перемен

На другой чаше весов — объединенная корпорация «Русский алюминий» (Русал), которой на территории Иркутской области принадлежат Братский (крупнейший в стране) и Иркутский алюминиевые заводы. Это частная (негосударственная) компания, ее собственник — Олег Дерипаска. Кроме того, с Русалом аффилированы такие структуры, как Иркутскэнерго и ЕвроСибЭнерго. Разумеется, объем бизнеса таков, что Олег Дерипаска и его топ-менеджеры решают многие вопросы в тесном контакте с государственным руководством.

Пожалуй, по объему экономических активов, промышленного производства и финансовой отдачи сфера влияния Олега Дерипаски — крупнейшая в Иркутской области. К тому же, в отличие от нефти, мировая конъюнктура цен на алюминий нынче вполне благоприятна, так что Русал сейчас находится, что называется, в порядке: стабильная работа, приличная зарплата, высокий уровень занятости.

У «алюминиевого короля» давние виды на расширение своего присутствия в Прибайкалье. Судя по всему, речь идет о транспортной и жилищно-коммунальной сфере, а возможно, и о сельском хозяйстве. Отсюда интерес и к Иркутскому аэропорту, и к развитию крупнейших городов региона — прежде всего, Иркутска и Братска. Что ж, такие планы реального инвестора можно приветствовать. Но ему, понятное дело, нужны гарантии, в том числе благоприятные отношения с местной властью.

Правда, насчет федеральной власти имеется проблема. Олег Дерипаска всегда был лоялен руководству страны, включая нынешнего президента Владимира Путина. Так что, например, с Ходорковским — тоже видным представителем частного мега-бизнеса — у Дерипаски мало общего. Но все же он, в отличие от Игоря Сечина и Сергея Чемезова, не входит в «ближний круг» Владимира Путина, в отличие от них не работал рядом с будущим президентом в органах госбезопасности. Дерипаска ближе к семье первого президента России Бориса Ельцина, который, впрочем, не будем забывать, назвал Владимира Путина своим преемником.

Поэтому в политическом плане Сечин и Чемезов весят, наверное, больше Дерипаски, хотя о какой-либо борьбе на уничтожение не может быть и речи. Соперничество, разногласия — да, но в итоге — всегда общий знаменатель под названием Путин. Тем более что на длинной дистанции у Дерипаски, может быть, перспективы и получше: Сечин и Чемезов — руководители крупнейших, но все-таки государственных компаний. Их назначает и увольняет президент своим указом, да и сами компании может не только учредить, но и расформировать. У Дерипаски, повторимся, бизнес частный — тоже тесно связанный с государством, но все же частный, и формальным способом («росчерком пера») его не уволишь.           

В тесном сотрудничестве с Русалом (не портя, в который раз повторюсь, отношений и с другими компаниями) действует банк ВТБ (председатель правления — Андрей Костин). Руководители «Русского алюминия» и банка ВТБ на данный момент заинтересованы скорее в смене губернатора Иркутской области, так как ротация главы области, видимо, не помешает, а поможет реализации их экономических задумок насчет Прибайкалья. Появление кандидатуры директора петербургского аэропорта Пулково Сергея Эмдина на должность губернатора Прибайкалья вполне соответствует этим намерениям — Эмдин по вертикали подчиняется, прежде всего, собственникам банка ВТБ и Русала.      

Газпром: в зоне «дьюти-фри»

В обрисованном раскладе, где баланс чуть смещен в пользу Ростеха — Роснефти, правда, не настолько, чтобы сказать об уверенном превосходстве, остается большая сфера неопределенности, имя которой — Газпром с близкими ему структурами (Газпромбанк, СОГАЗ, Газпром-Медиа и др.). Мощь этой группировки настолько велика, что ее движение в ту или иную сторону либо превращает некоторое превосходство в существенное, либо меняет некоторое превосходство одних уже на перевес в пользу других. Правда, с важным «но»: механическое, без снятия взаимных противоречий, наращивание сил — процесс неоднозначный. Иногда расширение коалиции ведет к ее развалу, когда прежние союзники уходят из-за появления новых. 

«Определить неопределенность» тем более важно, что в структурах Газпрома и около Газпрома заглавную роль играют как раз люди из ближнего круга Владимира Путина — тоже питерец Алексей Миллер (Газпром, Газпромбанк) и друг президента еще по дачному кооперативу «Озеро» Юрий Ковальчук (СОГАЗ, Газпром-Медиа, банк «Россия»). А где-то вдалеке, за спинами вождей Газпрома, неясно маячит премьер Дмитрий Медведев…

Вдаваться в детали отношений «газовой» группы с иркутским губернатором было бы преждевременно, можно лишь констатировать, что в них имеются шероховатости. А пока Газпром подобен туману, зависшему над «дьюти-фри» — беспошлинной (читай: экономически нейтральной) зоной в международном аэропорту (в данном случае Иркутска). Туману, который скрывает полную расстановку сил и тем самым сохраняет интригу.

Юрий Пронин, «Байкальские вести»