Общественно-политическая газета Иркутской области
Выходит по понедельникам

Пока жив театр…

03 Февраля, 2011

К 160-летию Иркутского академического
драматического театра имени Н.П.Охлопкова
.

 

Будут живы наши души, считает Анатолий Косяков

 

В нашем драматическом в разгаре юбилейный сезон — и потому мы продолжаем цикл юбилейных интервью, монологов, признаний в адрес юбиляра.

Сегодня нашим гостем стал один из друзей театра и наших преданных зрителей — генеральный директор ОАО «ГипродорНИИ», заслуженный строитель России Анатолий Яковлевич Косяков. Его рассказ показался нам увлекательным и искренним…

— Встреча моя с театром произошла очень давно, но, несмотря на давность событий, вспоминать об этом мне приятно и радостно. Сейчас моя голова седая, а тогда я был мальчишкой, учился в девятом классе и жил в городе Омске. Я был неискушенным зрителем, о театре только слышал, но ничего о нем не знал. Попав в театр впервые (мы пришли с братом), я многому удивлялся. Все было интересно, увлекала сама атмосфера, необычность всего происходящего. Никто не разговаривал громко, в гардеробе (да, именно с вешалки начинается театр!) мужчины учтиво помогали дамам снять пальто и были галантны, не спеша прихорашивались у зеркала, иные зрители переобувались — так было принято в театре, здоровались, улыбались. От дам приятно пахло духами… Я рассматривал их туалеты, прохаживался, глядя на других, по коридорам, заглянул в буфет, но цены были не по нашим карманам. Это не огорчало, я успел увидеть и почувствовать так много нового — этот шикарный зал, красивых зрителей с программками в руках, роскошную люстру… Все это было необычно, захватывающе. А впереди было главное — сам спектакль, и когда он начался, я ушел в происходящее с головой, а когда закончился, я понял, что очень хочу вернуться сюда. В моей душе тогда что-то шевельнулось…

Но… так уж случилось, что вернуться пришлось не сразу. После окончания школы уехал учиться в город Пушкин, в военно-морское училище, потом  вернулся и работал водителем около пяти лет, исколесив всю Омскую область и весь Казахстан. А вот когда поступил в Сибирский автомобильный институт, который находился прямо напротив Омского драматического театра, начался новый период моей дружбы с ним. Сама судьба вела меня к этому.

Я стал завсегдатаем омской драмы, пересмотрев все его спектакли. Но… вскоре влюбился и женился (было это на третьем курсе), и у нас появился сын. Театр несколько отошел на второй план, но отошел, чтобы уже никогда не уходить. А случилось это новое сближение уже не в Омске, а в Иркутске, куда мы с женой вскоре переехали. В 1967 году мы с ней стали иркутянами. Сначала — новый город, новые люди, а значит, заботы, устройство. В театр попали не сразу. Видели его, конечно, со стороны, восхищались его красотой. Все надеялись, что как только устроимся получше, появятся деньги, сразу придем знакомиться с иркутской драмой. Во мне уже сидел этот театральный зуд, эта театральная бацилла, которая не давала покоя, но я и не собирался от нее избавляться.

Однажды я вернулся из командировки с полевых изысканий в Братском районе, хорошо там заработал, чем очень обрадовал жену, и мы решили наконец-то пойти в театр, а для начала купили себе кое-что из одежды, в чем не стыдно было выйти в люди…

Сколько же воды утекло с тех пор, целая жизнь… Совсем другое поколение работает сегодня в театре: молодое, живое, энергичное, да и сам театр стал другим, более динамичным, идущим в ногу со временем. Но наряду с этим он бережно хранит традиции и культуру прошлых поколений. И это замечательно. Я знаю, что в театре не забыты имена корифеев, которых я еще застал, ставших легендой иркутской драмы: Климова, Тишина, Харченко, Крамовой, Лещева…

Первым спектаклем драматического театра, оставившим след в моей памяти, была «Трехгрошовая опера» Брехта в постановке режиссера Любовицкого. Замечательно играли Венгер, Терентьев. Спектакль захватывал. И мне, и супруге он очень нравился. Да не только нам, он был событием в городе, о нем говорили, спорили, мечтали попасть. Не всегда можно было достать билет. Я помню спектакли моей молодости: «Старший сын» по Вампилову, «Характеры» и «Энергичные люди» по Шукшину… Хорошие были спектакли. На каком-то больше душа трепетала, на каком-то меньше, но каждый оставлял в душе след. Каждый.

А ведь и сейчас в драматический не всегда прямо «с улицы» можно попасть на идущий вечером спектакль, тоже билетов нет. Это о многом говорит, и в первую очередь — о популярности нашего театра у зрителей, о любви к нему, о неослабевающем интересе.

Мы стали часто ходить в драму. Даже взяли за правило: раз в месяц — в театр! Музыкальный меня не очень привлекает, но вот драматический… В этом театре все располагает к неспешному разговору до начала спектакля, к созерцанию всего окружающего, поэтому мы всегда стараемся прийти пораньше. Создается особое настроение, какая-то приподнятая атмосфера, сформированная десятками поколений.

С большим теплом и благодарностью я вспоминаю, как в 80-е годы у нас в ГипродорНИИ работала театральная студия, которую вел артист драмтеатра Владислав Степкин. В те годы самодеятельность на предприятиях была в почете. Он с удовольствием работал с нашими ребятами, в студии царило взаимопонимание. Артист просто прирос к коллективу студийцев, и они его очень любили. Поставили они несколько пьес. Особенный успех выпал на «Федота-стрельца» Леонида Филатова. Сами придумывали и шили костюмы, делали декорации. Весело было, интересно жили. У нас до сих пор в архивах института хранятся альбомы со снимками премьерных спектаклей. Этот тесный контакт и дружба привели к тому, что большая часть сотрудников ГипродорНИИ стала постоянными зрителями и поклонниками драматического театра.

Так и шла жизнь своим чередом, пока не грянула эта самая перестройка. Все в стране разваливалось, сыпалось, рушилось и катилось под откос. Все, что казалось незыблемым.

Наш драматический сопротивлялся этому хаосу, оставаясь островком стабильности, но… Слишком тяжело давалось это сопротивление. Люди были растеряны, подавлены, но все же, как на добрый свет, за надеждой, ища точку опоры, шли в театр, где искали хоть какого-то временного успокоения. В числе таких зрителей были и мы с супругой.

В то время я слышал разговоры о том, что давно назрела необходимость в реконструкции театра. И вот, надо отдать должное властям, Борису Говорину, который был тогда мэром, в то непростое время было принято решение о реконструкции театра.

Однажды я сидел в своем кабинете, разбирал какие-то бумаги. Стук в дверь, заходит Николай Александрович Кузаков, директор Гражданпроекта. Вижу, в его глазах тоска и серьезная озабоченность. А в это время они, да и не только они, уже вовсю занимались реконструкцией театра. Были выделены средства на это, но их не хватало. Мы в разговоре краем коснулись этой темы, потом переключились на другие вопросы.

Прошло какое-то время, и уже я по своим делам зашел к нему в Гражданпроект. В кабинете — народу! Решали вопрос, где взять денег. Заказы по театру остановились, продолжать нет возможности. Я возьми да и спроси: «А сколько надо?» Все так заинтересованно посмотрели на меня, в том числе и присутствовавший там Анатолий Андреевич Стрельцов, директор театра. Мы с ним раньше не были знакомы, тут вот и познакомились. Мне ответили: мол, всего-то 150 миллионов. Деньги-то не сегодняшние, другие были, с многочисленными нулями в конце. Я сказал: «Помогу, найду эту сумму!»

Анатолий Андреевич подскочил от неожиданности: «Как? Правда, поможете?» — и чуть обнимать меня не бросился. Он ведь уже столько ходил, в какие только кабинеты ни стучался, скольких убеждал в поисках этих самых денег! Еще бы, дело на его глазах с мертвой точки стронулось — и опять все грозило остановиться! Время-то тяжелое было, 90-е годы, безденежье, неразбериха, хаос. Выживали все как могли. А он все чиновников убеждал, просил, требовал…

Но все усилия оказались, как показало время, не напрасны. Всем миром, как говорится, отремонтировали театр-красавец. Заключили договор, Людмила Ивановна, мой заместитель по экономике, меня тогда поддержала, согласившись: надо театру помочь. И уже позже наш институт еще не раз помогал, в частности — спонсировал гастрольную поездку в США со спектаклем «Из Америки с любовью».

Я считаю, если есть возможность сделать доброе дело — сделай! Этим принципом и живу всю жизнь. И тут еще другой фактор большую роль сыграл. Влияние на меня именно этого театра, его силы и энергетики, его духовного начала было настолько значимым, что я не мог не откликнуться.

После реставрации театр стал снова оживать, будто второе дыхание у него открылось. И жизнь в послекризисное время стала налаживаться. Основная сцена открылась «Чайкой» Чехова, а камерная, которую пристроили к театру, открылась «Антигоной». Спектакли давали людям надежду, люди стали оживать, я это видел в их глазах, радовался, когда возле кассы спрашивали лишний билетик. В душах людей снова забрезжила уверенность, что трудности преодолели, выстояли, выдержали. И приходило понимание того, что у театра, кроме всех прочих его плюсов, есть еще одна очень важная миссия — объединять людей, давать им веру и надежду на завтрашний день.

Вспоминается мне сейчас потрясающий по глубине спектакль охлопковцев «Колчак». Я испытал настоящую боль за судьбу этого человека,  прочувствовал всю глубину трагедии его личности, прижизненной и посмертной. Охлопковцы, взяв в постановку этот спектакль, показали сегодняшнему зрителю судьбу человека, о котором мы мало что знали, так как многие факты истории были искажены и преподносились в том виде, в каком было удобно существовавшей тогда идеологии. На этом спектакле зрителей пригласили к диалогу, предложили попытаться вместе осмыслить увиденное, разобраться и понять. Предложили перенестись в то время, когда страна раскололась на «наших» и «не наших», и попытались представить Александра Колчака как человека своего времени: в движении, в раздумьях, противоречиях, исканиях, без чего немыслима жизнь.

И спектакль получился отличный, очень тонкий по атмосфере, по душевности, по тому трепету, с которым театр подошел к этой теме. А сколько красоты, духовного единения и патриотизма в финале! Вот на таких спектаклях и нужно воспитывать в молодежи гражданственность, а не на речах и лозунгах.

И еще один спектакль, увиденный мною не так давно, вызывает не менее сильные эмоции и мысли. Это «Последний срок», поставленный театром по прозе Валентина Распутина. Спектакль превзошел все мои ожидания. Образ Анны, созданный народной артисткой России Натальей Королевой, настолько убедителен, гармоничен, что иной Анну теперь я и не представляю. Теперь она навсегда впечатана в мою память и неотделима от этого персонажа. Именно такой, на мой взгляд, и должна быть распутинская Анна: терпеливая, с неторопливым течением речи и сибирским говорком, мягкими движениями рук, поворотами головы, теплом глаз, чуть виноватой улыбкой, что вот, мол, умереть пора, а не умирается…

Созданный актрисой образ магнетически притягателен своей силой, своей жизненной правдой. Как актрисе удается это делать, остается загадкой. Смотришь спектакль и невольно все примериваешь на себя, на свои обстоятельства, ситуации, события жизни. Скольким труженицам, простым русским деревенским женщинам, отдает низкий земной поклон этой ролью, этим образом Наталия Васильевна Королева. Сколько в этом спектакле смысла, сколько силы, внутренней гармонии! Спасибо актрисе за эту Анну. Я думаю, спектакль многим зрителям смог в чем-то помочь, подсказать, разобраться в самих себе.

Я считаю, что, если жив театр, значит, жива в народе гражданственность, нравственность, совесть. Без театра, без его духовного влияния на людей мы превратимся в оголтелую серую массу, которая ничего не осознает, никого не щадит, никому не сочувствует и не сострадает. Театр нас облагораживает и превращает из массы в людей, способных к милосердию. В театре человек обнаруживает однажды, в какой стороне у него сердце. Я уверен — те, кто любит театр, не пойдут грабить, убивать и разорять, потому что в них посеяно зерно  милосердия и любви. Свою энергию они употребляют по другому назначению.

Поэтому, когда я прихожу в наш драматический театр и окунаюсь в его атмосферу, мне вновь хочется жить, любить и разгадывать его тайны. Как в юности — когда я узнал его впервые.

Подготовила Лора Тирон, специально
для «Байкальских вестей».

 

Поделитесь новостью с друзьями:

Комментарии