Песня первого снега

Художник, который потрясает

Сергей Моисеенко родом из Нижнеудинска, живет и работает в Братске. В начале своего творческого пути работал в сюрреалистической манере, тяготел к абстракции, некоторое время его кумиром был Михаил Шемякин. В последние годы его приоритеты изменились: он стал писать в традициях российской реалистической живописи, проверенной временем и национальным духом. Темы его произведений — Сибирь, русское православие, сибирское казачество.

Сергей — участник многих зарубежных, российских и региональных выставок. Работы Моисеенко есть в частных коллекциях России и Канады. Летом прошлого года его творчество было высоко оценено Евгением Евтушенко, собравшим богатую коллекцию произведений русских и зарубежных художников. В собрании поэта — две работы Сергея Моисеенко.

Это о нем Евгений Евтушенко написал: «Человек, наиболее поразивший меня в Приангарье. Потрясающий братский художник Сергей Моисеенко — мое открытие, я им горжусь...»

На завершающей свою работу выставке в арт-галерее DiaS творчество Сергея Моисеенко было представлено широко и разнопланово — иркутяне впервые получили возможность обстоятельного знакомства с ним. Здесь можно было увидеть около пятидесяти живописных работ художника.

— Я знаю его давно, и всякий раз, когда я вижу, что он делает, он удивляет, — говорит о коллеге по цеху Сергей Элоян. — У Моисеенко очень сложные реалистические работы, это вызывает уважение. Могу добавить также: все свое время он отдает живописи...

Удивление вызывали многие работы художника, причем удивление это было разного рода. Временами, глядя на его многофигурные композиции, настоящие картины (редко встречающиеся, и далеко не у каждого автора), не можешь отделаться от впечатления, что перед тобой полотно русского классика, скажем, Василия Сурикова («Вольница» у Моисеенко — «Утро стрелецкой казни» у Сурикова), или Илья Репина (соответственно «Беседа» — «Запорожцы пишут письмо турецкому султану»), или Архипа Куинджи («Солнечный лес» — «Березовая роща»)... И ряд можно продолжить.

Но не подумайте, что я уличаю художника в плагиате, — ни боже мой! Да и плагиата, как такового, здесь, конечно же, нет — наш современник как бы дает нам понять, что этот уровень освоен им, что, изображая, скажем, казацкую вольницу, он в силах передать мощь характеров, нравы, особенности, сюжетные перипетии, и передать ничуть не слабее своих могучих предшественников. Более того, он демонстрирует целую палитру стилей и «подражаний» — от классиков до наших с вами современников, в том числе иркутян.

Сам художник рассказывает даже, что в годы учебы в Красноярском институте ему как-то не зачли одну из таких работ — преподаватели не поверили, что она самостоятельна и выполнена им самим, спросили: кто это за тебя сделал?  Сергей обиделся и ушел...

И все же нельзя отрицать, что художник наделен незаурядными способностями. Его казаки и казачки на портретах выполнены без глянца и слащавости, предельно реалистично и убедительно. Он не только восхищается их своеобразием, индивидуальностью, но и как бы вступает с ними в шутливый диалог: скажем, парный портрет «Други» полон юмора, уместного только тогда, когда ты чувствуешь себя с собеседниками на равных.

Отдавая должное художнику как создателю картин, нельзя не восхититься его мастерством в жанре психологического портрета. В «Портрете деда» читается судьба целого поколения, пережившего нелегкие времена и не обретшего ни материального благополучия, ни, что еще страшнее, душевного спокойствия, гармонии, равновесия. Человек на портрете чувствует себя обманутым, его взгляд полон печали и скептицизма — это взгляд обреченного.

Замечательны детские портреты — их целая серия, и все они подкупают своим настроением, а одаривают оптимизмом и жизнелюбием. Хочется сказать еще о многих работах, — но скажу лишь о трех, о тех, с которыми трудно расстаться (хорошо хоть устроителями подарен каталог в память о выставке). Это пейзажи «Первый снег. Застрянка», «Аллея» — тоже заснеженная, и совершенно импрессионистский «Вокзал в Красноярске». Работы — каждая со своей атмосферой. Тишина и покой свежевыпавшего снега, временное затишье, молчание.  Неожиданный свет в конце аллеи ненавязчиво манит пройти этот путь. И — надежда, которую дарит нам ожидание скорой дороги, праздничность и обновленность вокзала, озаренного огнями.  Может, и вправду смысл жизни — в переменах, в движении?

Так и у художника: смысл творчества — в поиске чего-то нового, своего, похожего и не похожего на уже сделанное тобою или кем-то еще.

Во всяком случае, спасибо арт-галерее DiaS и ее хозяйке Диане Салацкой за новое знакомство.

Любовь Сухаревская, «Байкальские вести».
Фото автора