Опасный прецедент

Зачем похищать и бить адвокатов, если стоишь на страже закона?..

На минувшей неделе в Иркутске произошло небывалое событие — без преувеличения, общероссийского значения. Это признали многие СМИ. Под сомнение были поставлены основы основ правового государства: адвокатская тайна и адвокатская неприкосновенность.

Речь идет о насилии в отношении адвоката Геннадия Сухаева, которого сотрудники управления по налоговым преступлениям УВД Иркутской области выволокли из здания Арбитражного суда. Сделано это было демонстративно, прямо на глазах у судей, судебных приставов и посетителей этого уважаемого заведения.

Коллеги Сухаева — из тех, что не впали в ступор от увиденного, — решили даже, не добившись от сотрудников милиции объяснений, что являются свидетелями похищения! И вызвали наряд милиции. Одним из таких нерастерявшихся оказался адвокат Геннадий Твеленев. Вот выдержка из его заявления о преступлении, поданного в тот же день в правоохранительные органы: «На моих глазах двое ранее знакомых мне сотрудников МРО УНП Миминашвили и Ермаков подошли к мужчине бурятской национальности, который также находился в здании Арбитражного суда Иркутской области. Выяснив, что мужчина является Сухаевым Геннадием Анатольевичем, двое мужчин насильно потащили Сухаева к выходу и против его воли поместили в автомашину, похожую на «Лада-Самара». После чего данная машина уехала в неизвестном направлении...»

Аналогов произошедшего или просто похожих случаев не припомнят и старожилы иркутской юриспруденции. Всякое, говорят, было. Но чтоб такое! Похищение человека само по себе серьезно. Это статья 126 Уголовного кодекса РФ. Она предусматривает лишение свободы на срок от шести до пятнадцати лет, если деяние совершено группой лиц по предварительному сговору или с применением насилия, опасного для жизни или здоровья. А тут дело касается и вовсе адвоката, который изначально обладает по закону особым статусом, особой неприкосновенностью.

Позже выяснилось, что Геннадия Сухаева не то чтобы похитили, а увезли по прямому указанию следователя Ольги Федоровны Кириянко. Но вот только что это меняет с точки зрения законности содеянного?

Выйдя из стен Следственного управления, сам пострадавший рассказал:

— Приблизительно через полчаса после начала судебного заседания мы вышли в коридор Арбитражного суда, чтобы суд мог посовещаться. Они (оперативники — Авт.) подошли ко мне и спросили: «У вас находится протокол собрания совета директоров ООО «Карьер «Перевал»?». На что я им прямо сказал: «Ребята, я адвокат, вот мое удостоверение. Я просто не имею права говорить вам ничего об этом. А вы кто такие, собственно говоря?».

После этого они в свою очередь тоже предъявили удостоверения. В принципе я не сомневался в том, что они точно знают, что постановление у меня, потому что оппоненты в ходе процесса яростно строчили эсэмэски. Видимо, они отслеживали, кто и куда интересующие их документы кладет. Я попытался вернуться в судебное заседание, но оперуполномоченный по фамилии Миминошвили толкнул меня левой рукой в бок и сказал: «Ты куда? Мы с тобой еще не закончили!».

Сотрудники милиции попытались меня не пустить в зал заседаний, но я все-таки прошел. А когда мы во второй раз удалились из зала на время совещания судей, ко мне снова подошли Ермаков и Миминашвили и предъявили постановление следователя Кириянко О.Ф. о выемке того самого протокола собрания совета директоров.

Признаться, я не думал, что нормальный вменяемый сотрудник полиции пойдет на явный произвол. Я знал, что судебного решения на обыск и изъятие у меня данного документа не было и быть не могло. А постановление было явно незаконным...

Дальше они начали меня тянуть за собой и говорить, что разберутся и что я буду знать, как оскорблять сотрудников милиции (видимо, рассчитывая в дальнейшем приписать адвокату агрессивность. — Авт.). Они подтащили меня к выходу на лестницу. Я упирался ногами и не давал им завернуть свою руку за спину. Один из них поставил мне подножку, я потерял равновесие и упал на колени. И Миминашвили схватил меня рукой за шею и начал сильно меня пригибать к полу. Настолько сильно и резко, что, когда я пытался встать, у меня голова билась о пол.

Я не прекращал заявлять, что это незаконно, что они не имеют права без судебного решения что-либо изымать у адвоката. Но активного сопротивления не оказывал...

На следующий день представители Следственного управления вышли в СМИ с заявлением, что Сухаев «в проходящем процессе не имел статуса адвоката и присутствовал как слушатель», что дело было «после окончания заседания суда», и Сухаев в ответ на предложение добровольно выдать интересующий следствие документ «попытался уничтожить вещественные доказательства», чем якобы и спровоцировал применение силы сотрудниками милиции.

Наговорили много чего. Но, по большому счету, все это можно, наверное, считать попыткой заболтать событие, напустить дыму, «отмазаться», что называется. И рассчитано это, конечно, на тех, кто не знает закона. В частности, не знает, что:

1. Статус адвоката присваивается адвокатской палатой и является постоянным. Более того, у адвоката Сухаева Г.А.  имелось соглашение об оказании юридических услуг с одним из лиц, непосредственно участвующих в процессе.

2. Судебный процесс не заканчивается, когда суд удаляется в совещательную комнату для вынесения решения.

3. В соответствии с требованиями Уголовно-процессуального кодекса и позицией Конституционного суда РФ, изложенной в определении № 439-О/2005, в отношении адвоката нельзя производить каких-либо следственных действий по изъятию документов без предварительного судебного решения, поскольку судебный контроль в подобных случаях является гарантией соблюдения адвокатской тайны.

4. По закону следственное действие под названием «выемка» производится, когда надо что-то вынуть в помещении. Если же документ находится в личных вещах адвоката, тем более в рабочем портфеле, впору говорить о личном обыске. А право на личный обыск адвоката дает исключительно суд. И суд права обыскивать адвоката Сухаева не давал. Получается, оперативники сработали на элементарное «фас». И зачем после этого придумывать сказки о законности таких действий?

Ну разве не похоже на сказку, допустим, то, что Сухаев хотел уничтожить «вещдок», — в окружении-то оперативников, на глазах десятков свидетелей, да еще находящийся в портфеле? Уничтожить, напомню, официальный документ, который позарез был нужен самому Сухаеву в этом судебном заседании!

Не исключено, что сейчас представители Следственного управления расскажут прессе и проверяющим инстанциям еще что-нибудь занимательное — о том, например, откуда взялись у Геннадия Анатольевича телесные повреждения после встречи с оперативниками. Может, даже создадут версию о том, что адвокат Сухаев с малолетства страдает падучей и склонностью к садомазохизму.

Тем не менее медицинское освидетельствование, проведенное по установленной законом процедуре, подтвердило: телесные повреждения у Сухаева имеются — в виде (цитирую заключение) «осадненных кровоподтеков в области шеи, левого надплечья, левого плечевого сустава, правого и левого плеча, локтевых суставов, грудной клетки справа».

И вот здесь пора, наверное, попытаться разобраться, почему все это произошло. С чем связано столь бурное и жесткое нападение на безобидного в полном смысле этого слова и вроде бы защищенного законом на самом высшем уровне адвоката? И придется опять возвращаться к известному конфликту вокруг ОАО Ангарскцемент. Потому что большинство экспертов убеждено, что нападение на адвоката Сухаева связано с этим конфликтом «на все сто».

Так вот, все знают, что в 2004 году тогдашнее руководство Ангарского цементно-горного комбината начало раздробление активов предприятия. Карьер «Перевал» — главная сырьевая база комбината и до того момента неотъемлемая его составная часть — был выведен из ОАО Ангарскцемент. Выведен в некое ООО «Карьер «Перевал». Говорят, всего за сутки.

Затем это имущество дополнительно дробилось, перепродавалось, отчуждалось — словом, с ним совершали манипуляции как будто специально для того, чтобы впоследствии трудно было вернуть все назад, в ОАО Ангарскцемент. А может, действительно специально?

Долгое время считалось, что основным владельцем ООО «Карьер «Перевал» является «Холдинговая компания «Сибирский цемент».  Во всяком случае, представители компании неоднократно сообщали, что им принадлежит более 50 процентов долей в уставном капитале предприятия. Когда же новое руководство комбината начало восстанавливать имущественный комплекс ОАО Ангарскцемент, именно ООО «Карьер «Перевал» выступило своего рода ударной силой против комбината. От его имени в адрес ангарчан посыпались многочисленные иски, а на основании этих претензий Следственное управление по Иркутской области начало заводить (и исправно заводит до сих пор. — Авт.) уголовные дела на руководителей ОАО Ангарскцемент.

При этом многие специалисты удивляются, что иногда уголовные дела возбуждаются сверхбыстро, без доследственной проверки, без допроса свидетелей и других обычных в подобных случаях мероприятий. И почему позиция одной из сторон в споре хозяйствующих субъектов почему-то всегда воспринимается Следственным управлением как единственно законная?

И тут выяснилось, что, вообще говоря, с 2007 года «Сибирский цемент» не имеет права единолично управлять ООО «Карьер «Перевал». Новый генеральный директор этой структуры Константин Никифоров объяснил мне этот юридический факт так:

«В конце 2010 года Арбитражным судом Иркутской области был вынесен ряд решений, согласно которым неоплаченная доля в размере 47,3 процента в уставном капитале ООО «Карьер «Перевал» не являлась и не является собственностью ОАО «Холдинговая компания «Сибирский цемент», поэтому собственностью данного акционерного общества являются лишь 5 процентов долей в уставном капитале ООО «Карьер «Перевал».

То бишь «Сибирский цемент» оплатил основную часть своей доли в уставном капитале ООО «Карьер «Перевал» имуществом, выведенным в свое время из ОАО Ангарскцемент. И, как оказалось, незаконно выведенным! В связи с этим доля другого участника ООО «Карьер «Перевал» — ООО «РАТМ Холдинг» — в уставном капитале предприятия выросла с 49,9 до 95 процентов. Это подтвердили суды, в том числе апелляционный.  И судебные решения вступили в силу.

При таком раскладе «РАТМ Холдинг», являясь основным собственником, не мог не назначить своего управляющего на карьере. Что и было сделано: им стал как раз К.Б.Никифоров.  А «Сибцем» в очередной раз бросился в атаку и в очередной раз обвинил в мошенничестве, по сути, пострадавшую сторону.

По мнению кемеровчан, новый генеральный директор ООО «Карьер «Перевал» нелегитимен, и на основании этого мнения...  Следственное управление тут же завело очередное уголовное дело! И за его расследование яро взялись следователь Кириянко, оперуполномоченные Ермаков и Миминошвили и другие.  Когда дробили Ангарский цементно-горный комбинат, выводили и перепродавали активы, ставя под угрозу благополучие тысяч людей, следствие молчало. Зато теперь...

Чего же боятся сейчас следствие и «Сибирский цемент»? Не исключено, того, что новый гендиректор Никифоров проведет элементарную инвентаризацию материальных средств на предприятии и увидит, что ущерба, на основании которого Следственное управление, как автомат, возбуждало уголовные дела, на самом деле никто ООО «Карьер «Перевал» не причинял.  А коли так, то исчезнут любые рычаги давления со стороны «Сибирского цемента» на ОАО Ангарскцемент. Ведь все суды, в том числе и Высший арбитражный суд РФ, уже признали, что АЦГК дробился неправильно, незаконно, что все надо вернуть, и почти все туда уже и вернули.

После предварительного знакомства с ситуацией и документами новый гендиректор действительно уже написал ходатайства о прекращении уголовных дел. Он признал, что ущерба нет и не было — его выдумали. И по закону, регламентирующему взаимоотношения между юридическими лицами, уголовные дела при таких обстоятельствах на самом деле надо прекращать. Но: получается, что «Сибирский цемент» останется, как сказали бы иные оперативные полицейские работники, совсем не при делах.  И Следственное управление — тоже.

Злые языки даже утверждают, что в такой ситуации если бы следователи, скажем, брали деньги за возбуждение уголовных дел, то деньги надо было бы возвращать. Мы не знаем, брал ли кто-нибудь из сотрудников Следственного управления деньги за возбуждение уголовных дел. Более того, мы убеждены, что вряд ли — хочется верить в порядочность и благоразумие иркутских следователей. Но — дела все равно надо прекращать. Это норма закона.

Можно, наверное, постараться качнуть закон и в другую сторону. Попытаться надавить на адвокатов, на судей Арбитражного суда, слишком часто принимающих решения, которые не нравятся «Сибирскому цементу», — глядишь, лодка развернется и поплывет в другую сторону... Только куда заведет этот путь, господа следователи? И кто у вас на очереди? Кого оперативники затащат в машину и насильно увезут? И как долго это вообще будет продолжаться?

Бросим монетку?

Герман Сергеев, специально
для «Байкальских вестей».

На фото: Геннадий Сухаев