О бедных детишках замолвили слово

На совещании, проведенном под началом заместителя председателя правительства Иркутской области Валентины Вобликовой, были рассмотрены многочисленные проблемы нынешнего положения детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей.

Вспоминая 90-е, лихие

Свой доклад «О положении дел в сфере профилактики социального сиротства на территории Иркутской области» Валентина Феофановна начала с экскурса в историю вопроса: «Современная система социальной поддержки и реабилитации детей и подростков, находящихся в трудной жизненной ситуации, была создана в РФ в трудные 90-е годы». Затем были названы даты издания указа президента и федеральных законов, направленных на юридическое обеспечение этой самой поддержки.

Видимо, и мне будет позволительно вспомнить «трудные 90-е годы». Если вести серьезный разговор о проблемах детей, то, полагаю, нужно оперировать исключительно серьезной и глубокой информацией. Поэтому я обращусь к результатам исследований сотрудницы НИИ общественного здоровья и управления здравоохранения имени И.М.Сеченова, кандидата медицинских наук Н.Б.Мирской. Она зафиксировала в пресловутые 90-е годы бурный рост заболеваемости подростков. В период с 1992 по 2000 год общая их заболеваемость выросла на 66 процентов, то есть темп роста в 3,5 раза превысил темп роста заболеваемости взрослых. Н.Б.Мирская подчеркивала: «Обращает на себя внимание значительный рост эндокринных нарушений (в 3,8 раза), болезней мочеполовой системы (в 2,9 раза), крови и кроветворных органов (в 4,1 раза), костно-мышечной системы (в 3,5 раза), инфекционных и паразитарных (в 2,0 раза), значимость которых для подросткового возраста особенно велика в связи с их влиянием на становление репродуктивной функции».

Далее исследователь выделяет из общей неблагоприятной картины увеличение доли воспалительных заболеваний репродуктивной системы: «Их число с 1991 по 2000 г. у девушек-подростков (15—17 лет) возросло в 6,7 раза». Наконец, воспроизведу данные, достаточно ярко характеризующие «свободу нравов», хлынувшую в Россию вместе с капитализмом: «…с 1990 по 1999 г. распространенность сифилиса увеличилась у мальчиков до 14 лет в 79 раз, у девочек в 119 раз, у подростков 15—17 лет в 34 раза. Хламидиоз у них за эти же годы вырос в 15,6 раза».

Не обойтись и без такого индикатора социального нездоровья? как заболеваемость туберкулезом детей в возрасте до 14 лет. Если в 1990 году показатель заболеваемости в Иркутской области составил 8,4 случая на 100 тыс. населения, то в 2001 году – уже 33,1, то есть вырос почти в 4 раза. Казалось бы, благополучный Иркутск «отличился» еще более: в 1990 году уровень заболеваемости детей составил 3,1 на 100 тыс. населения, в 1999-м – на порядок больше – 36 на те же 100 тыс.. Осознав эту стремительную всероссийскую деградацию детского здоровья, я никогда не смогу высказываться о некой заботе государства о детях и подростках в период строительства дикого капитализма в «трудные 90-е годы».

По этапу…

Но вернемся к докладу Валентины Вобликовой. Она отметила, что «в современной истории защиты детей можно условно выделить три этапа». Первый — в 90-х годах, когда детей с улиц устраивали в приюты. В нашем регионе тогда «было создано 48 учреждений социального обслуживания». Второй этап — это период до 2009 года: «Основным направлением деятельности считалось устройство детей в семьи граждан. В Иркутской области был принят ряд законопроектов, направленных на улучшение положения семей с детьми. С 2004 года началась работа по оптимизации деятельности учреждений социального обслуживания. Сегодня, на третьем этапе, «прерогативой является сохранение кровной семьи для детей».

В докладе многократно была подчеркнута необходимость приоритета профилактики: «В соответствии с принятой в прошлом году «Национальной стратегией действий в интересах детей на 2012—2017 годы» основным и приоритетным направлением в решении проблемы социального сиротства должно являться проведение профилактической работы с семьями, в первую очередь — с семьями группы риска, с семьями, имеющими детей-инвалидов в своем составе. Отобрание ребенка должно стать крайней мерой, когда, несмотря на всю профилактическую работу, исправить ситуацию в семье не удается».

«Государственная политика в интересах детей в нашей области, — отметила Вобликова, — реализация целевых программ, прежде всего в области здравоохранения, образования, организация детского отдыха — создала реальные предпосылки для положительной динамики охраны прав и законных интересов детей. Но вместе с тем мы вынуждены констатировать, что сегодня Иркутская область по-прежнему продолжает занимать печально «лидирующие» позиции среди регионов Сибирского федерального округа по ежегодно выявляемому числу детей-сирот, по общему числу детей-сирот в регионе, по числу детей, проживающих в госучреждениях, по числу детей, родители которых лишены родительских прав или ограничены в правах, а также отобраны в связи с угрозой для жизни».

Точная диагностика

По состоянию на 1 января нынешнего года численность детей, оставшихся без попечения родителей, состоящих на учете в органах опеки и попечительства, составила 21 342: «Их доля в общей численности детского населения по-прежнему не опускается ниже 4 процентов. Основной источник социального сиротства — это неблагополучные семьи, в которых нарушаются права детей».

В области, как это следует из доклада Валентины Феофановны, «сложности возникают в связи с огромной нагрузкой на специалистов, отсутствием должного взаимодействия между субъектами системы профилактики социального сиротства, отсутствием надлежащего кадрового обеспечения органов опеки и попечительства». Тем не менее работа продолжается: «В целях создания системы профилактики социального сиротства в 2008 году была утверждена концепция профилактики социального сиротства и принят план мероприятий, который направлен на достижение максимального эффекта по преодолению социального сиротства. В соответствии с этими документами перед учреждениями стационарного обслуживания была поставлена задача развития нестационарных форм обслуживания семей несовершеннолетних, находящихся в трудной жизненной ситуации. Если в 2011 году в области действовало 87 стационарных учреждений для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, различной ведомственной принадлежности, то на начало 2012 года их количество сократилось до 76: 38 в системе образования, 30 в системе социального обслуживания и 8 домов ребенка».

Количество детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, проживающих в учреждениях, сокращается, но остается высоким: на начало года — 6281 ребенок. В докладе было обращено внимание на экономическую составляющую этой работы. На содержание одного ребенка в государственном учреждении расходовалось в 2011 году по 30 тыс. рублей ежемесячно. В 2012 году эта сумма выросла до 37 тыс.:  «В данной ситуации представляется экономически целесообразным говорить о необходимости воспитания ребенка в семье». Областное правительство уже приняло ряд документов с целью активизации семейного устройства детей: «Была предусмотрена единовременная выплата в размере 100 тыс. рублей при усыновлении, на 25 процентов увеличен размер вознаграждения приемным родителям, увеличен размер средств на содержание ребенка. Впервые введена ежемесячная выплата до достижения возраста 18 лет ребятам, которые продолжают обучение в общеобразовательных учреждениях». Реализуется долгосрочная целевая программа «Точка опоры», ее общий объем финансирования на 2011—2013 годы составит 104 млн рублей. Благодаря проводимой работе впервые удалось остановить рост числа детей, оставшихся без попечения родителей.

Усилия — недостаточны

В докладе ясно прозвучали критические оценки работы с названной категорией детей: «Принимаемые усилия оказались недостаточными для преодоления существующих трудностей. В Иркутской области основными проблемами в сфере детства остаются высокий риск бедности при рождении детей, особенно в многодетных и неполных семьях, распространенность семейного неблагополучия, жестокого обращения с детьми,  различных форм насилия в отношении детей. Констатируем недостаточно эффективную профилактическую работу с кризисной семьей на ранних этапах семейного благополучия. Учреждения, созданные для работы с детьми, в основном ведут работу по преодолению кризисов, а не по их предупреждению. Объектом профилактики по-прежнему является сам ребенок, а не семья, проблемы которой являются основной причиной социального сиротства. Основная задача — переориентировать эту работу.

Отсутствует система профессиональной подготовки кадров по работе с кризисной семьей. Отсюда распространена практика лишения родительских прав. Отсутствует эффективная система постинтернатного сопровождения наших выпускников. Одним из актуальнейших вопросов остается проблема обеспечения жильем детей-сирот. Ежегодно из образовательных учреждений для детей-сирот  выпускается более 700 воспитанников. По-прежнему остро стоит вопрос их дальнейшего трудоустройства. Они не мотивированы в выборе профессий, и зачастую выбор носит неосознанный характер. Дети испытывают трудности в усвоении учебных программ».

Уточняя рамки проблемы обеспечения жильем, В.Ф.Вобликова отметила: «Если в 2008 году на учете по предоставлению жилья для детей-сирот состояло чуть менее 9 тыс. человек, то сегодня — уже 16 234 ребенка. Из общего количества 6755 уже достигли совершеннолетия, то есть приобрели права на обеспечение жильем. Каждый год это право появляется еще у 700—800 детей. Решение проблемы связано с необходимостью сокращения социального сиротства».

Сравнивая, прослезишься

Уполномоченная по правам ребенка в Иркутской области Светлана Семенова представила на суд собравшихся сравнительный анализ состояния социального сиротства в Сибирском федеральном округе (СФО). Приангарье и в самом деле не может гордиться результатами в этой сфере деятельности. Например, в Алтайском крае доля детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, в общей численности детского населения составляет 2,48 процента, в Бурятии — 2,75, в Новосибирской области — 2,95, а в Иркутской области — 4,67 процента. Хуже только в Тыве. В Приангарье самое большое число детей, состоящих на учете в региональном банке данных о детях, оставшихся без попечения родителей и подлежащих передаче в семью, — 7197 детей. А в Алтайском крае, например, 2616, в Омской области — 1993.

В 2011 году в СФО в российские семьи было принято 1159 детишек, а в иностранные — только 625, а вот в нашей области соотношение обратное: российские семьи взяли к себе 30 детей, а иностранцы увезли 92. Кстати, в США из нашей области не было отправлено ни одного ребенка. В Испанию отправились в тот год 38 ребятишек, во Францию — 27, в Италию — 14, в Израиль — 9, в Германию — 3, в Швецию — 1.

Показатели социального сиротства позволяют говорить, что область входит в прискорбную тройку самых худших территорий в СФО. Число родителей, лишенных родительских прав в 2011 году, составило 1665 (более трагична ситуация только в Кемеровской области — 1734 человека). Численность детей, чьи родители были лишены этих прав, составила 1998 человек (хуже только в Кемеровской области — 2102). Численность родителей, ограниченных в их родительских правах, у нас равна 191 (в Красноярском крае — 265, в Кемеровской области — 220). Численность детей, чьи родители были ограничены в правах, составила в Приангарье 263 ребенка (больше только в Красноярском крае и Кемеровской области). Ну и, наконец, такой важный показатель, как количество детей, приходящихся на одного специалиста органа опеки и попечительства: в Хакасии — 1734 ребенка, в Забайкальском крае — 1804, в Новосибирской области — 2079, а в нашей — 3933 (еще большая нагрузка лишь в Алтайском крае и Бурятии).

В общем, предстоит проделать огромный объем работы, чтобы наша область вышла хотя бы на средний по федеральному округу уровень. Уже сейчас ясно, что все лавры от результатов этих трудов собирается прибрать к своим загребущим ручонкам одна всем известная партия. Деньги будут вкладываться государственные, усилия будут предприниматься государственными структурами, а заслуги планируется приписать другим. Впрочем, люди у нас грамотные, а потому разберутся что к чему.

Вячеслав Смирнов, «Байкальские вести»