Новогодний праздник: страницы истории

«Новый год — вновь наступивший: по нашему счислению — с 1 января, до 1700 года считали с 1 сентября, а еще ранее был счет с марта, с весны». Так история Нового года толкуется В.И.Далем. Попытаемся расширить эту версию.

«Пьянство и мордобой не учинять»

До ХIV века Новый год на Руси встречали 1 марта, что соответствовало самобытности народного сознания того времени. В 1348 году Семен Гордый, сын Ивана Калиты, повелел праздновать Новый год 1 сентября, ибо в этот день по православному календарю отмечается церковное «новорочье» (новолетие). Эта традиция пришла из Византии, где, по преданию, император Константин Великий (274—337 гг.) учредил новогодний праздник в память о битве с варварами, во время которой на небе явился крест (считается, что это явление подтолкнуло императора обратиться к христианской вере).

Нынешнее празднование Нового года (1 января) учреждено указом Петра I от 19 декабря 1699 года, где сказано: «После 31 декабря нынешнего 7207 года (летосчисление — от сотворения мира. — Авт.) наступит 1 января 1700 года, и его, а не 1 сентября, как прежде, следует считать началом года. А в знак доброго начинания и веселия поздравить друг друга с Новым годом, желая в делах благополучия и в семье благоденствия. В честь Нового года учинять украшения из древ и ветвей сосновых и еловых, чинить стрельбу из небольших пушек и ружей, пускать ракеты и зажигать огни. А взрослым людям пьянство и мордобой не учинять — на то других дней хватает».

Именем революции

Большевики, захватив власть, решили реформировать «старорежимный» календарь. 25 ноября 1918 года ВЦИК обсудил вопрос «О замене христианского летоисчисления». Из календаря были изъяты церковные праздники, их заменили революционными. Предполагалось изменить названия месяцев: январь именовать Марксом, февраль — Энгельсом, март — Лениным и т.п. По мнению Свердлова, отсчет коммунистической эры должен начинаться с 7 ноября — дня Октябрьского переворота (лексика того времени). В результате бурного обсуждения члены ВЦИК решили временно, до победы мировой революции, оставить старые названия месяцев и новогодие 1 января. Но летосчисление вести не только по григорианскому календарю (переход с юлианского был осуществлен 1 февраля 1918 года), но и по  революционному: помните в советских календарях строчку – «…дцатый год Октябрьской революции».

В тридцатых годах идея установления коммунистического календаря была воплощена в непрерывке: была ликвидирована семидневная  неделя, вместо нее вводится пятидневка — четыре дня  были рабочими, а пятый — выходной. Так была решена проблема воскресения, которое было связано с воскрешением Христа. «Непрерывная производственная неделя, — писал Л.Кассиль, — выбила наше время из календарного седла. С уничтожением сонного провала, которым был седьмой, воскресный день, страна пребывает в постоянном бодрствовании». Но «постоянное бодрствование» было утомительным и вносило хаос в производство и быт. Непрерывка была отменена в 1940 году.

Отголоски «коммунистического календаря» проявились в годы брежневских пятилеток, когда «решающий» год сменялся  «определяющим», а тот в свою очередь — «завершающим». Временная поступательность была заменена застойной цикличностью.

«Спасибо товарищу Сталину!»

Обязательным символом Нового года стала елка. Впервые ее стали украшать в ХVI веке — на ветвях появились сладости, орехи, яблоки, позднее их заменили игрушки, вершину венчала звезда, ниже располагались двенадцать свечей, символизирующих месяцы наступившего года.

В России начиная с Петровских времен елка также была неотделима от зимних праздников — Рождества и Нового года, но при большевиках елка попала в немилость. Так, газета «Красный пахарь», орган одного из сельских райкомов ВКП (б) Подмосковья, 29 декабря 1926 года потребовала: «Пора прекратить возмутительное действо, называемое новогодней елкой. Это один из немногих пережитков, до сих отравляющих околорелигиозным дурманом наших детей». И начался период господства «воинственных безбожников», проводивших комсомольское Рождество, антицерковные карнавалы, во время которых «проводилась очистка своих и чужих черепов от религиозного дурмана».

Реабилитация Нового года началась в 1935 году, когда по инициативе Павла Постышева в Харькове был проведен новогодний праздник для детей. И уже к следующему, 1936 году, согласно решению ЦК ВКП(б) и СНК СССР, елка стала обязательным атрибутом новогоднего праздника и зимних каникул.  Праздника, конечно, советского, пронизанного коммунистической идеологией: «С Новым годом, товарищи! С новыми победами под знаменем ЛЕНИНА — СТАЛИНА!» («Правда» от 1 января 1936 года). Главная елка, установленная в Доме Союзов, открывалась огромным панно с изображением Сталина. Праздник заканчивался раздачей подарков, в кульке с конфетами каждый участник находил типографский текст: «Спасибо товарищу Сталину за наше счастливое детство!».

Елка «выполняла» и непосредственно педагогическую функцию – право на нее надо было заслужить хорошей учебой и примерным поведением, что нашло отражение в незамысловатых стихах тех лет: «Мне на днях сказала мама,/ Если все отметки «пять»,/ Значит, ты имеешь право/ Елку весело встречать».

…Но вот вам перегиб и парадокс…

В 1947 году 1 января стал нерабочим днем, новый трудовой год начинался второго. Нынешние сверхдлинные каникулы, включающие праздник Рождества Христова и заканчивающиеся встречей Старого Нового года (по юлианскому календарю), не только мета сегодняшней России, но, пожалуй, и отражение нашей ментальности, в  основе которой — православие.

Парадокс, но из-за юлианского календаря, которым до сих руководствуется Русская православная церковь, Рождество празднуется не до Нового года, как, например, у католиков, а вслед за ним. При том, что вся наша страна уже почти сто лет живет по григорианскому (католическому) календарю, который в астрономическом отношении точнее юлианского.

Владимир Томилов, специально для «Байкальских вестей»