Нефть, газ и таблетки

Экономика области развивается неплохо,
но будущее ее довольно неопределенно

Совместная пресс-конференция заместителя председателя правительства Иркутской области Максима Безрядина и министра экономического развития и промышленности Руслана Кима началась с небольшого «обмена любезностями»: журналисты попросили охарактеризовать экономическую политику правительства региона на краткосрочную перспективу «хотя бы до конца срока работы правительства», чиновники же заявили, что планируют работать достаточно долго и это перспектива как минимум среднесрочная.

Переходя к общему описанию состояния дел в экономике региона, Руслан Ким не стал сосредоточиваться на общеизвестном: в последние годы довольно бурно развивается добыча нефти и газа, стабильно работают титаны вроде Иркутскэнерго и корпорации «Иркут», всего же крупнейших плательщиков бюджета насчитывается 25, и в сумме они дают половину налоговых поступлений областного бюджета. Малый бизнес больше занят в сфере услуг и торговле, переработкой сырья практически не занимается (если не считать сельскохозяйственное), таким образом, в области нет интеграции между крупным и малым бизнесом.

По оценке Максима Безрядина, область кое в чем уступает соседним регионам, но, во всяком случае, «не разваливается» и находится на полосе скорее разгона, чем торможения и стагнации. В последние десять лет в области появилась практически с нуля новая отрасль — нефтедобыча, и сейчас самое время дополнить полученный от нее импульс новым: переработкой нефти и газа в новых масштабах.

— Тогда один импульс у нас будет дополняться другим и экономика начнет разгоняться, — пояснил зампред. — Падения валового регионального продукта у нас нет, напротив — рост даже выше общероссийского. С китайским, конечно, не сравнить, но шесть-семь процентов в год есть. Это очень хороший показатель.

Дальнейшее развитие такой перспективной отрасли, как добыча и переработка газа, зависит от встречного движения со стороны государства и региона. Газ, пояснил Максим Безрядин, в отличие от нефти, которую можно перевезти цистернами куда угодно, требует инфраструктуры от места добычи до места потребления. Одна компания, даже очень крупная, не может ее создать, необходимы государственные инвестиции и государственное участие в реализации проектов — то есть режим частно-государственного партнерства. Регион, в свою очередь (весь, от губернатора и крупнейших бизнес-структур до населения), должен продемонстрировать свое желание получить и использовать этот газ и его производные. Правительство области, дополнил эту мысль Руслан Ким, готово содействовать разными способами — от обращений в федеральное правительство до предоставления льгот на имущество и так далее.

Не стоит думать, что все замыкается на нефти и газе (хотя в 2011 году эти предприятия дали области 5,7 млрд рублей в виде налогов, а в 2012 году ожидается не менее 10 млрд), в действительности только предприятия лесной отрасли в последние пять лет вложили в строительство новых заводов по переработке сырья около 30 млрд рублей. Все отрасли без исключения, в том числе такая многообещающая, как добыча золота в Бодайбинском районе, требуют обновления и строительства новой инфраструктуры: существующая не справляется даже с задачей поддержания в рабочем состоянии действующих предприятий, говорить о серьезном росте вообще не приходится.

Строить инфраструктуру нужно с дальним прицелом и глубоким расчетом. На севере области, например, нет смысла строить тепловые станции и даже небольшие генерирующие мощности на угле — именно потому, что уголь придется везти с юга. Строить нужно газовые ТЭС: именно потому, что газа на севере много. Правительство области в переговорах с федеральным центром предложило ввести льготы по налогу на добычу полезных ископаемых и таможенным платежам для газовой промышленности.

— Пока ответы федерального центра такие: «Мы вас услышали» — и на этом все, — развел руками министр.

По оценке Максима Безрядина, область кое в чем уступает соседним регионам, но, во всяком случае, «не разваливается» и находится на полосе скорее разгона, чем торможения и стагнации. В последние десять лет в области появилась практически с нуля новая отрасль — нефтедобыча, и сейчас самое время дополнить полученный от нее импульс новым: переработкой нефти и газа в новых масштабах.
 

Попытки переключить беседу с нефтегазового комплекса на что-нибудь другое вывели беседу на судьбу фармакологического комплекса области. Предприятиям «Фармсинтез» и Усольский химфармзавод, составляющим основу этого комплекса, много раз предсказывали скорую гибель, но химфармзавод в 2012 году получил лицензию на производство лекарств (а не полуфабрикатов, как было ранее) и приступает к выпуску так называемых дженериков. В справочниках это название расшифровывается как «непатентованный лекарственный препарат, являющийся воспроизведением оригинального препарата, на действующее вещество которого истек срок патентной защиты», — то есть речь идет о неких аналогах известных лекарств, но без накрутки за бренд.

Особое внимание уделяется разработке новых видов лекарственных препаратов. «Фармсинтез» занят производством противотуберкулезных препаратов. Создание кластера означает, что все предприятия данной отрасли будут связаны между собой единой логистикой, единой стратегией подготовки кадров и развития. Правительство, пояснил Руслан Ким, старается привлечь в область производителей, которые были бы способны выдавать конечный продукт, в частности, речь идет о компаниях из Индии и Германии, давно уже зарекомендовавших себя на рынке лекарств. Есть предложения строительства за счет государственных инвестиций  химических предприятий по производству сырья для фармацевтической промышленности.

К концу беседы речь пошла о вопросах далекого будущего и стратегий планетарного масштаба. Как, например, нужно себя вести Иркутской области, если построенные в Китае заводы по производству кремния стоят без дела (нет рынка сбыта для такого объема производства), а Япония ставит задачу через 20—30 лет сократить потребление энергии и сырья в несколько раз? В том, что Россия не успевает за конъюнктурой рынка, сомнений нет, как и в том, что японцы-то со своей задачей справятся. Это означает, что наши миллионы тонн нефти и миллиарды кубометров газа скоро не будут нужны крупнейшим потребителям — потому что вслед за Японией энергосберегающие технологии появятся и в других странах Азии, рынки которых являются приоритетными. У нас же, признал Максим Безрядин, научные центры, числящиеся по разряду «конкурентных преимуществ области», существуют с реальным производством в разных плоскостях. Правительство, заверили министр и заместитель председателя правительства, будет обсуждать с учеными нужды экономики.

Арнольд Ларионов, «Байкальские вести»