Общественно-политическая газета Иркутской области
Выходит по понедельникам

Наш друг — король Афгана

12 января, 2012

 

 

Память и судьбы

 

6 января одному из известнейших журналистов Приангарья Владимиру Ходию исполнилось 75 лет. Репортер, обозреватель, ответственный секретарь, заместитель главного редактора «Восточно-Сибирской правды» в 60—70-х годах, а с 1981 года до недавнего времени бессменный корреспондент агентства ТАСС, а затем ИТАР-ТАСС по Иркутской области — таковы основные вехи его биографии.
«Байкальские вести» поздравляют патриарха иркутской журналистики с юбилеем, желают Владимиру Васильевичу сибирского здоровья, творческих успехов, сохранения фирменного «ходиевского» жизнелюбия и интереса к происходящему вокруг.  
В сегодняшнем номере публикуется глава из книги Владимира Ходия «Память и судьбы», выходящей в свет во второй половине января. Автор рассказывает о людях и событиях, встречах и открытиях нашего далекого и недавнего прошлого.


Редакция.
Фото Александра Еловского, «Байкальские вести»

 

 

 

Наш друг — король Афгана

Глава из книги Владимира Ходия «Память и судьбы»

 

Этот почтенный — и по возрасту, и по статусу — человек долгие годы жил и умер далеко от своего кровоточащего отечества. Почти 40 лет назад его с супругой изгнали с родной земли. Именно тогда, в 1973 году, началась их личная драма и, теперь уже всем ясно, трагедия их народа.

А незадолго до того, ранней осенью 1971 года, короля Афганистана Мухаммед Захир Шаха и королеву Умайру по-сибирски тепло и душевно принимали в Иркутске и на Байкале.

 

Его охраняли чекисты

Наш город во второй половине XX века видел десятки, а может быть, сотни королей, президентов, премьер-министров, генеральных секретарей партий из разных стран. Однако визит этого гостя разительно отличался от других. Перво-наперво своей неожиданной демократичностью. Взять то, что никогда до и после этого в Иркутске на официальных приемах не сидел в одном зале и, по сути, за одним столом с главой иностранного государства оператор местной телестудии (могу даже сказать конкретно кто — Юрий Четин), не говоря уже о пишущих журналистах.

Я долго хранил список лиц, сопровождавших в поездке короля и королеву Афганистана. Там перечислялись и министр двора, и адъютант монарха, и фрейлина его супруги, и горничная с поваром, и личная охрана, состоявшая… Не удивляйтесь — из офицеров 9-го (охрана) управления Комитета государственной безопасности СССР.

Да, монаршая чета Афганистана доверяла тогда свою жизнь и безопасность, во всяком случае на нашей территории, властям Советского Союза, его спецслужбам.

 

Мирный, безвредный сосед

В Иркутск королевская семья с сопровождающими лицами с обеих сторон прибыла на правительственном самолете ИЛ-18 с бортовым номером СССР-7544.

Афганистан тогда воспринимался нами как страна, сравнимая, скажем, с Монголией, — небольшая, мирная, безвредная. Вспоминается, как в одной из газет Усть-Ордынского Бурятского национального округа присланную ТАСС заметку «Новь афганского села» опубликовали под рубрикой «У наших соседей».

И потому неудивительно, что в аэропорту для встречи высоких гостей собралось немало иркутян. Не знаю,  была ли на это команда. Скорее всего, была. Но можно послушать начальство, явиться и простоять в качестве декорации. А тут людьми овладел интерес, любопытство, какие-то душевные чувства.

Была пятница, 10 часов вечера. У трапа первым короля и королеву приветствовал тогдашний председатель областного исполнительного комитета Юрий Кравченко с супругой. Вторым руку афганского монарха пожал Николай Банников — первый секретарь обкома КПСС. Но в данном случае его представили как депутата Верховного Совета СССР. В те времена такая двусмысленность процветала. Второй секретарь обкома партии Владимир Малов представлялся депутатом Верховного Совета Российской Федерации, секретарь по идеологии Евстафий Антипин  и начальник управления КГБ по Иркутской области Гений Агеев — депутатами областного Совета.

Объятий не было, но цветы гостям вручали от души. Разделительных линий и кордонов в церемонии встречи в те времена не существовало, террористов и в помине не было. Король и королева подошли к пришедшим в аэропорт, успели пожать руки десяткам людей. В ответ звучали слова «Привет вам!» «Здравствуйте!», «Дружба!» — и снова цветы…

Потом гости по привычному сценарию отправились отдыхать в так называемый особняк № 1 — в начале улицы Карла Маркса, рядом с административным корпусом госуниверситета.

 

Монарх с 19 лет

Теперь время вкратце сказать, кто он и зачем к нам явился. Привожу текст из Большой Советской Энциклопедии (третье издание, 1972 год): «Захир Шах Мухаммед (р. 15.10.1914, Кабул), король Афганистана с нояб. 1933. В 1920—24 учился в кабульских лицеях «Хабибия» и «Истикляль», в 1924—30 продолжил образование во Франции. Окончил военное училище в Кабуле (1931). В 1932 был назначен зам. мин. нац. обороны, в сент. 1933 — мин. просвещения. В нояб. 1933, после смерти отца — короля Мухаммеда Надир Шаха — вступил на престол. З.Ш. проводит политику позитивного нейтралитета, неприсоединения к полит. и воен. группировкам, мирного сосуществования гос. с различным социальным строем. Выступает за развитие и укрепление добрососедских отношений с Сов. Союзом. Неоднократно посещал СССР с дружеств.  визитами».

 

Он запросто гулял по Листвянке

Суббота и воскресенье выдались тогда как по заказу — солнечными, почти по-летнему теплыми. С фотокорреспондентом Василием Яковлевичем Лысенко, представляя «Восточно-Сибирскую правду», мы явились к резиденции короля и королевы задолго до планируемого отъезда на Байкал. Подтянулись остальные местные журналисты.

Мухаммед Захир Шах в точно назначенное время вышел из особняка в сопровождении своей челяди и наших официальных лиц, сел в машину и поехал осматривать достопримечательности Иркутска. Просмотр закончился у пристани «Ракета» в Солнечном. На берегу водохранилища стали ждать королеву, но оказалось, что она еще не готова покинуть резиденцию.  Тогда король решил не ждать, сел в быстроходную «Ракету» и отправился к истоку Ангары.

Сохранились записи в моем блокноте с подробностями прогулки монарха по поселку Листвянка. От пристани в сторону Лимнологического института он шел пешком в сопровождении Кравченко, охраны, журналистов. Сбегались поглазеть местные мальчишки, король подходил к ним, гладил по головкам, о чем-то спрашивал. У памятника жертвам Гражданской войны сфотографировался с местной 64-летней жительницей.

На пик Черского поднялись на машинах. Хватило работы охранникам-чекистам, они подстраховывали высокого гостя, чтобы тот, боже упаси, не соскользнул вниз по откосу горы…

Потом вернулись на листвянскую пристань, а королевы все еще не было. Наконец, уже после полудня, показалась еще одна «Ракета», с которой сошла ее величество. Все затем заполнили давно стоявший под парами озерный теплоход «Иркутск». На нем была устроена неспешная прогулка по Байкалу — разумеется, с угощением всех присутствующих.

 

«Образец дружбы…»

На следующий день для высокого гостя устроили рыбалку в поселке Никола. Выехали на ангарскую стремнину тремя катерами.  «Сухопутного» монарха консультировал опытный здешний рыбак Марк Никитович Белоус. На королевский крючок попались и хариус, и ленок. Радости не было предела, и гость с трудом оторвался от воды и сошел на берег. Затем его ждали в поселке Большая Речка на норковой ферме.

А вечером от имени облисполкома в ресторане «Арктика» на улице Карла Маркса давали обед в честь короля и королевы. В зале нашлось место и официальным, и неофициальным лицам, в том числе журналистам.

Юрий Кравченко произнес приветственную речь: «Мы, сибиряки, с удовлетворением отмечаем высокий уровень добрососедских и дружественных отношений между нашими государствами. Предлагаю тост за короля и королеву».

В ответном слове глава Афганистана сказал: «От себя лично и королевы Умайры, всех спутников благодарю за теплый, исключительно дружественный прием на вашей сибирской земле.  Отношения между Советским Союзом и Афганистаном стали образцом дружбы двух стран с различным общественным строем. Желаю процветания вашему краю, прекрасному городу Иркутску и его жителям».

 

Между тем в Москве думали иначе

Еще на том приеме Мухаммед Захир Шах отметил, что это его третий официальный приезд в нашу страну за последние шесть лет. В опубликованном Москвой по итогам визита совместном советско-афганском документе сообщалось, что король встречался с Брежневым, Громыко, другими персонами из нашей властной верхушки.  Обеими сторонами в очередной раз были отмечены «отношения традиционной дружбы и плодотворного сотрудничества, основанные на взаимном уважении целостности и суверенитета…»

Только вот за спиной этого во многом, если не во всем, доверявшего нам человека готовилось нечто другое, противоположное официальной риторике.  Теперь, по прошествии почти четырех десятилетий, не вызывает сомнения, что кому-то в Кремле показалось, что монархия как образ правления устарела для нашего южного соседа.  Увлеченные идеей «революционного преобразования мира», наши «верные ленинцы» не могли дальше спокойно взирать на королевское правление у среднеазиатских рубежей страны.

К несчастью, на Афганистан обрушилась череда сильных засух и наводнений. Ухудшилось экономическое положение, обострилась социальная обстановка. Прошли демонстрации студентов и учащихся в Кабуле и Джелалабаде, крестьян в окрестностях столицы.

И вот вместо тонкого,  «хирургического» вмешательства, например совета постепенно вводить демократические институты правления в стране, наши политики, имевшие большое влияние на монарха, позволили, чтобы события в Афганистане стали развиваться  по самому худшему сценарию.

17 июля 1973 года там произошел государственный переворот. Была провозглашена Республика Афганистан (РА) во главе со стандартным (вот он, почерк тогдашней московской геополитики) Центральным Комитетом — ЦКРА. Главой государства был назначен двоюродный брат короля — Мухаммед Дауд.

Есть данные, что король какое-то время сопротивлялся такому повороту событий, пока 12 августа официально не отрекся от престола. Переворот практически оказался бескровным.

Мухаммед Захир Шах покинул страну и навсегда поселился в Европе, в окрестностях вечного города Рима.

 

По модели  «От Февраля к Октябрю»

Следующим за установлением республиканского строя шагом, в точном соответствии с моделью «От Февраля к Октябрю», в Афганистане произошла народно-демократическая революция. Это случилось в апреле 1978 года в форме военного переворота. Как объясняла официальная советская пропаганда, «обещанные режимом М.Дауда социально-экономические реформы практически не осуществлялись».

В результате нашего очередного вмешательства во внутренние дела этой страны была провозглашена Демократическая Республика Афганистан (ДРА). На освобожденный трон в качестве председателя Революционного совета этой самой ДРА был посажен Нур Мухаммед Тараки. Люди старшего  поколения запомнили телевизионный портрет этого интеллигентного, на вид и по сути, человека. Он действительно был, как говорится, ни при чем, за что и поплатился. Уже через год «Советский энциклопедический словарь» дал о нем справку: «Автор социально-бытовых рассказов, очерков и повестей. Зверски убит контрреволюционерами».

Да, это уже следующая история, когда к власти в Афганистане на короткий срок пришел очередной наш ставленник — Хафизулла Амин. Правда, потом мы навесим на него всех собак — и умерщвление Тараки, и «манипуляцию социалистическими лозунгами», и «превращение Афганистана в плацдарм мирового империализма у южных границ СССР».

В итоге  с ним расстались так же быстро. А случилось это 27 декабря 1979 года, когда в Афганистан был введен «ограниченный советский воинский контингент».

Вот как описывают эту трагическую страницу нашего недавнего прошлого авторы фундаментального издания под названием «Хроника человечества»:

«По решению высшего руководства СССР советские войска в конце декабря 1979 года вторглись в Афганистан. Глава коммунистического режима Хафизулла Амин был убит во время штурма президентского дворца. Его преемником стал Бабрак Кармаль. Он заявил, что обратился к СССР с просьбой о «братской помощи». Афганские коммунисты пришли к власти в апреле 1978 года в результате государственного переворота. Это событие не вызвало никакой реакции Запада, поскольку Афганистан традиционно считался зоной советского влияния. Декабрьскую интервенцию 1979 года, напротив, политики и общественность Запада восприняли как акт агрессии. Она подорвала процесс разрядки, резко ухудшила отношения СССР с Западом».

 

Кровопролитие длиною в 30 лет

Ну а что потом произошло с Афганистаном и с нами, мы знаем. Наш «ограниченный контингент» задержался там почти на 10 лет. Мы потеряли в афганском котле тысячи своих соотечественников и десятки тысяч сделали несчастными. Мы разожгли там пламя гражданской войны, которая не прекращается по нынешний день. И чего добились, когда однажды решили, что этой стране не нужен монарх?

…Все недавно видели кадры случившегося там землетрясения. И всем еще раз стало ясно: Афганистан был, есть и еще долгое время будет феодальной страной.

А в Иркутске на улице Декабрьских Событий теперь стоит памятник нашим соотечественникам — жертвам военных конфликтов, в том числе афганской авантюры. Мимо этого места когда-то проезжал человек, который не хотел кровопролития и был готов до конца своей жизни оставаться нашим другом.  Мы же предпочли другой путь и других друзей…

 

На фото: Мухаммед Захир Шах в начале 1970-х годов

 

 

Поделитесь новостью с друзьями:

Комментарии