Массовая литература: не спешите осуждать

Проект «Научные Weekend`ы», приуроченный к 100-летию ИГУ, возобновился с началом осени и продлится до 15 декабря. 6 октября филолог Мария Штуккерт прочитала лекцию «Несомненный вред или сомнительная польза, или Почему стоит изучать массовую литературу».

Размытые границы

– В теме нашей лекции кроется провокация, хотя и без какой-либо агрессии. Мы будем говорить о явлении, которое является амбивалентным – то есть имеющим плюсы и минусы. В «приличном обществе» принято не любить это явление, но мы попробуем сначала договориться о том, что понимать под «массовой литературой». В последние 10 лет эта тема стала модной в научной литературе и практике, но до сих пор точного определения нет, – начала свое выступление Мария Штуккерт.

Тема массовой литературы предполагает существование литературной иерархии, и в ней она занимает самые низкие строчки – чуть ниже беллетристики и уж точно ниже классики из «золотого фонда». Массовую литературу можно описать через некоторые присущие ей качества: для массового читателя; для людей с невзыскательным вкусом; не получила высокой профессиональной оценки; не имеет высокой эстетической ценности; не обладает оригинальностью и глубиной; «низкокалорийный» заменитель фольклора; схематичная и прямолинейная. Это далеко не полный список того, что говорят о массовой литературе профессиональные филологи, но наиболее часто встречающиеся определения. Практически все они имеют негативный оттенок, но все даже самые взыскательные читатели время от времени уделяют внимание массовой литературе – в виде детективов, фэнтези или дамских романов.

Массовая литература является частью массовой культуры и хотя Марии Штуккерт очень жаль Гоголя, у фильма «Вий» есть зритель, а у явления есть еще одно свойство – оно заставляет думать над тем, что вообще является искусством, каковы критерии художественности, как формируется и определяется вкус.

Несомненный вред, который несет в себе массовая литература, описывается в терминах «банальность», низкое качество, манипуляция, отсутствие оригинальности и стиля. С другой же стороны, этими же словами можно описать практически любой товар в нашем мире – конвейерное производство и высокий спрос снижают качество любого товара, от хлеба до автомобилей. Массовая литература стирает национальные границы в творчестве: герой произведений массовой литературы не имеет специфических черт, которые позволили бы идентифицировать его с конкретной страной, временем, профессией, – он почти что безликий. Массовая литература формирует и типовые клише, вызывающие стандартную реакцию у любого читателя. Некоторые читатели даже начинают самоидентифицировать себя с героями любимых произведений – воображают себя эльфами, детективами или кем-то еще. Это форма эскапизма, побега из действительности.

Прелесть примитива

К плюсам массовой литературы Мария Штуккерт отнесла простоту и оптимизм, формирование четкого и понятного мира со строго описанными этическими нормами.

– Для современного человека, живущего в условиях постмодернизма, это очень важно. В дамских романах проповедуются любовь и семейные ценности, в фэнтези – добро всегда побеждает зло. Здесь есть прелесть оптимизма и позитивное разрешение любого конфликта. Да, здесь нет рецептов, как это сделать, но есть прелесть примитива. Есть радость игры и даже такой бонус, как ощущение превосходства над теми, кто действительно любит массовую литературу, не понимая разницы между высокой и низкой литературой, – отметила Мария Штуккерт.

Главные страхи нашей эпохи

Для литературы массовая литература становится строительным материалом и творческой лабораторией – нельзя отделить высокую литературу и массовую, об этом говорила, например, Анна Ахматова: «Когда б вы знали, из какого сора растут стихи…». В конце концов, наверное, не так важно, кто даст молодому человеку правильные жизненные установки – Гомер, Софокл или Гарри Поттер. Даже Гарри Поттер учит тому, что важно иметь верных друзей, хорошо учиться, бороться со злом.

Цикл Марии Семеновой о Волкодаве был популярен в 1990-е, потому что в нем было просто и уютно – по контрасту с неуютной жизнью за окном; в цикле Макса Фрая про Эхо герой-неудачник из нашего мира попадал в иной мир, где была работа, дружба, интересная жизнь. Каждый из этих циклов стал популярен именно потому, что автор угадывал желания людей, а это очень важно: знать, чего хочет большинство. Изучая популярную литературу, вдумчивый исследователь может понять и то, чего люди боятся.

– Возьмите, например, неоготику, современные ужасы. Несмотря на всю простоту и схематизм, глобализацию, самые ужасные со всех точек зрения книги открывают нам правду о нас самих, о страхах, которые нас терзают. Мы выходим за пределы искусства. Польза массовой литературы еще и в том, что, читая ее, мы вступаем в опасный диалог и находимся за гранью художественного. На разных конференциях меня спрашивают: как вы, человек с университетским образованием, позволяете себе это читать и говорить об этом? Позволяю – потому что я не жду там Толстого или Пушкина, но ожидаю увидеть нечто, что характеризует массового читателя, позволяет понять его.

Никакой опыт и профессионализм не изолируют вас от жизни. Литература – это живой процесс, в котором нет барьеров; новые поколения читателей – это люди, которые формировались массовой литературой. Если это враг – его нужно знать в лицо; если это явление имеет плюсы – их нужно использовать, – пояснила Мария Штуккерт.

Анализируя творчество (если так можно сказать) одного из современных авторов, Мария Штуккерт методом статистического анализа установила явления, вызывающие у автора и его персонажей максимальный страх. Это тайные общественные структуры (масонские организации), государственные правоохранительные органы (в данном случае НКВД), православная церковь, тайные организации фашистов и белогвардейцев, еретические и раскольнические организации, бюрократия (главный герой больше всего боится потерять документ строгой отчетности). Немалый страх вызывают архивы – хранилище и источник знаний, которые кажутся неполными.

– Мы уже говорили об отсутствии у читателя четкой системы координат – нехватка информации в архивах, риск утраты информации отражают этот страх. Все герои романа боятся быть загипнотизированными. Войны, о которой часто говорят, боятся меньше всего остального. Говорят: «Хоть бы война началась, и стало не до всего этого…». Создается ощущение дикого хаоса, в который автор погружает читателя, и возникает вопрос – зачем? Герои боятся науки, денег, времени – всего, чем нельзя управлять, – отметила Мария Штуккерт. – Один из самых больших страхов – литература. Булгаков с его дьявольщиной, «Тимур и его команда» – руководство по созданию масонской ложи, часто вспоминают Пушкина и Гоголя. Пакт Молотова – Риббентропа как красная свитка в «Вечерах на хуторе близ Диканьки» – то появляется, то исчезает. Автор очень хорошо образован и прекрасно знает литературу. С художественной точки зрения этот роман читать нельзя, но зато в нем собраны все болезненные моменты нашего читательского сознания. Роман до сих пор читают! Самый главный страх в нем – бесформенного, несформированного национального пространства, полного винегрета. Нет стратегии развития, пустота и отсутствие смысла.  

Далее – везде?

Массовая литература фиксирует страхи, но не говорит, что с ними делать. Польза здесь условная, но очевидная для исследователей. Массовая литература раннего Средневековья давно превратилась в классику, и ее изучают студенты – просто требуется несколько столетий чтения. Современная массовая литература не столько формирует нас, сколько сканирует и отражает современность. Слушатели, вступившие с Марией Штуккерт в заинтересованный диалог, обратили внимание лектора на то, что все сказанное о вреде и пользе массовой литературы точно так же можно сказать и о социальных сетях.

Записал Борис Самойлов, «Байкальские вести»