Общественно-политическая газета Иркутской области
Выходит по понедельникам

Быть там, где велит Родина

06 мая, 2019

Иркутянин Петр Ямщиков – из тех людей, что не ищут судьбы полегче, не пытаются индивидуальным порядком выбрать себе времена и прожить в них поудобнее. Идут туда, куда велит Родина. В его героическом что в войне, что в труде поколении таких – абсолютное большинство. Потому и победили.

И сразу – трактор…

Родившийся в 1927 году в семье колхозников Саратовской области, Петр был одним из семерых детей. После неполных пяти классов школы, не довершив последней четверти, отправился в школу фабрично-заводского обучения в райцентре Балаково. Возможность отдать туда парня была для Ямщиковых удачей: учащимся ФЗО было положено 800 граммов хлеба в день, трехразовое питание, одежда, общежитие. Мальчишкам определили специальность «судосборщик», в основном упор делался на практику. А попросту говоря, срубали заклепки на старых баржах – нужен был материал для катеров, листовой металл. 

После учебы Ямщиков пошел работать – в лесхоз. Там тоже предоставляли питание – в то время определяющий карьерный фактор... Строго говоря, на обладателя трудовой книжки Петр не тянул ни ростом, ни силенками – только по возрасту. Но ему сразу же поручили ни больше ни меньше колесный трактор ХТЗ в разобранном виде, который только что пополнил небогатую материально-техническую базу организации. Но ничего, где наша не пропадала – на курсы-то ведь ходил, рама – вот она, а к раме все крепится. И правда – собрал! Когда дело уже почти увенчалось успехом, выяснилось, что дверной проем в конюшне, где шла работа, для техники узок. Потому как рассчитан на лошадей. Завхоз, явившись и почесав затылок, велел пилить стену… Кроме них, из мужиков на базе был еще 80-летний кладовщик. Да вот с зажиганием еще помог как раз вовремя прибывший начальник – хоть рука у него осталась левая, но вдвоем они быстро довели машину до ума.

Первая повестка к Петру «замешкалась». Пока добрался за 25 километров, поставив свой трактор под навес к лесничихе, на быках до города – опоздал. Да и сделать положенные для десанта прыжки с парашютом тем более не успел. Как Ямщиков узнал позже – все те парни, заброшенные в тыл врага, погибли…

Враг – впереди и позади

Со второго раза определили Ямщикова в пограничные войска. Шел 1944 год. В учебном пункте в Сталинабаде, как назывался тогда Душанбе, их учили полтора месяца: матчасть, строевая подготовка, сборка-разборка оружия, дневные и ночные стрельбы… В одну из ночей машинами привезли в баню, после выдали новое обмундирование и – на вокзал. Вначале о цели пути не говорили, потом скупо проинформировали: «На фронт». Не доезжая Винницы, попали под обстрел. Прибыв на место назначения, в стационарных условиях новобранцы пробыли дня два. Потом их распределили по заставам, к которым бойцы были приписаны, но там только числились. В реальности надо было действовать преимущественно в прикарпатских лесах, поскольку задачей поставили ликвидацию банд националистов. Последние хорошо подготовились. «Старики» жаловались: с немцами было все ясно: враг – впереди, за спиной – свои. А здесь – не понять…  Ошибались и бывалые, и облеченные полномочиями: так, пропустили ночью по направлению в село вроде бы своих – а утром нашли повешенной всю до одного семью сельского главы.

Бойцы проводили в засадах до нескольких суток, гибли в прямых столкновениях да и просто на тропе в лесу, где в любой момент могла настичь пуля, а то и минометный обстрел. Кроме прочего, на пограничниках были и функции охраны. Так, например, однажды им поставили задачу обеспечить беспрепятственную отправку вагона со станции Дрогобыч, в котором должны были ехать жены офицеров. Детали, понятно, не разъяснялись, но предатель на каком-то этапе нашелся – вагон попытались захватить силы противника из тридцати-сорока человек. Дюжине солдат пришлось принимать бой, в котором они взяли верх, но понесли потери.

16-1.jpg

«Спали мы сутки…»

Главным грузом каждого в таких боевых условиях были, конечно, боеприпасы. Для продуктов в рюкзаке выкраивался минимум места – для банки тушенки да горсти сухарей. Да вот еще обувь хорошая ценилась: на перевале – снег, спустишься – дождь, каждый день, если не засада, километры и километры пешком… Отдохнуть в недвижности – разве что в ожидании врага, в окопчике, натыкав перед собой маскировочный «лесок» из буковых веток. Даже о Дне Победы бойцы узнали спустя почти неделю, 15 мая. Радость была большая! Но для них боевые действия продолжались до поздней осени.

По возвращении их даже до казармы не допустили – заставили снять все до нитки. Вошь в походных условиях заедала! Видавшее виды обмундирование свалили кучей на плацу, облили бензином и запалили, а самих пограничников, много месяцев не видевших постелей, препроводили в баню. В тепле и спокойствии многие уснули прямо там, а потом, в казарме, повалились уже на сутки, не дойдя даже до столовой… «Баловали» потом бойцов с неделю, не нагружая нарядами. Ну а потом своим чередом пошла служба поспокойнее. Ну как поспокойнее? Периодически за границу пытались прорваться отдельные банды. Да и саму границу с Румынией провели не сразу – пределом стала река Тиса, делившая надвое деревню. Населению пришлось выбирать, где оставаться, – раньше-то через реку и женились, и роднились, и урожай на противоположном берегу выращивали… Война изменила многое.

Стройка за стройкой

...А отметка «тракторист» в документах, имея под собой не много реальных оснований, опять повлияла на судьбу Петра Ямщикова. Его направили на курсы шоферов, а потом в автовзвод. Да, по большому счету, у нашего героя по сравнению с другими основания садиться за баранку были еще серьезные! Водителей не хватало,  с застав свозили всех, кто обнаружил хоть мало-мальское знакомство с техникой, гоняли между расставленными старыми бочками и вручали потом военные права.

Демобилизовался в апреле 1951-го, когда из товарищей того же года призыва оставались на службе уже единицы. Еще в военном статусе наш герой женился на дочери командира. Как вспоминает с улыбкой Петр Алексеевич, будущий тесть, капитан, узнав о таком своем скором статусе, новость воспринял стоически, а вот теще такие планы совсем юной дочери и намечавшегося зятя (годом старше) категорически не понравились… Но ничего, все перемололось и успокоилось – Петр и Валентина поженились и родили за годы совместной жизни четверых детей.

…Начинаний, где можно было приложить руки, в стране хватало. Мирный труд для Петра Ямщикова начался в Грузии, где он отработал год на строившемся в Рустави металлургическом заводе. После его пуска молодая семья перебралась поближе к родителям Валентины: тестя, окончившего в свое время высшее военное инженерно-строительное училище, направили строить ГЭС в Вологодскую область, и он все писал и писал оттуда, звал. Там Петр Алексеевич работал на передвижной дизельной электростанции. Потом они было направились на новую стройку – текстильной фабрики под Ташкентом, но там было в тот момент совсем туго с жильем, Поэтому Петр Алексеевич устроился на угольный разрез в городе Ангрене, расположенном в нескольких десятках километрах. Но тут Ямщиковым совсем не повезло – Петр получил на работе серьезную травму руки, а Валентину стали мучить головные боли от дыма с разреза.

Перебрались в Киргизию. Здесь и определился трудовой путь Петра Алексеевича на долгие годы вперед – в 1957 году он устроился в Волковскую экспедицию, занимавшуюся разведкой урановых месторождений.

За ураном по стране

Определяющим для решения принять Ямщикова на работу стала его служба в части, относившейся к органам госбезопасности. Знал ли он о вредности работы с ураном? Первое время не вдавался в такие детали, а потом, конечно, вошел в курс дела. Но – все равно остался, причем в основном трудился на буровых работах, в шахтах, где порой предельное время нахождения определялось четырьмя часами в сутки. Не привык, просто негде было усвоить такую жизненную философию – себя беречь. Потом была Степная экспедиция, выделившаяся из состава Волковской для оценки месторождений Северного и Центрального Казахстана, Приленская в Якутии, Сосновская в Иркутске. Здесь, в Сибири, пережил Петр Алексеевич потерю первой супруги. Такая вот судьба… С женой Софьей Федотовной они живут уже больше двадцати лет.

Охране труда в советской урановой геологии уделяли много внимания (за пропуск приема пищи могли лишить тринадцатой зарплаты), но, понятно, радиация есть радиация. «Алексеич, в 32-й партии на проходке от бригады в 32 человека ты один и остался», – как-то с грустью сказал начальник… Но работу свою Петр Ямщиков любил, точнее, любит до сих пор, решительно поправив меня, что оттуда не увольнялся по факту, до сих пор состоит в рядах родной «Сосны». И добавляет с гордостью, что его организация выделила комнату для работы ветеранской «первички», в которой он состоит. Бескорыстный человек Петр Алексеевич, умеющий радоваться за товарищей, – самому-то сейчас не добраться до помещения совета… Но и пусть даже по квартире с палкой, а за спиной пережитый на работе инфаркт – все равно заложена была и чувствуется до сих пор в этом невысоком человеке большая сила.

Наталья Антипина, «Байкальские вести».

Фото автора.

На фото: Петр Ямщиков по-прежнему в строю

 

Поделитесь новостью с друзьями:

Комментарии