«У нас перед детьми большие обязательства»

Встреча уполномоченного по правам ребенка в Иркутской области Светланы Семеновой с журналистами «Байкальских вестей» состоялась накануне 20 ноября — Всемирного дня ребенка и приуроченного к нему Дня правовой помощи детям. «Это очень важный день. Надо, чтобы люди не только знали свои права, но и умели их защищать и при этом уважать права других людей», — отметила детский омбудсмен. Уполномоченный же за права детей Прибайкалья борется каждый день: всегда на контроле вопросы качества образования, охраны детского здоровья, защиты прав детей-инвалидов и сирот, от жителей Прибайкалья поступает множество жалоб на нарушение жилищных прав.

— Светлана Николаевна, проблемы детей-инвалидов вы в своих выступлениях поднимаете регулярно. Какие изменения произошли в этой сфере за последнее время?

— Есть и хорошее, и плохое. Радует, как развивается проект «Раздвигая границы возможного», реализуемый на базе негосударственных образовательных учреждений. Дети с тяжелыми ментальными нарушениями вне зависимости от возраста могут прийти в выходные и позаниматься со специалистами. Есть группы в Иркутске, Ангарске, Слюдянке, надеемся, что присоединится Братск.

С другой стороны, недавно в первом чтении депутаты Прибайкалья приняли новую редакцию закона о бесплатном предоставлении земельных участков, исключив из перечня льготников детей-инвалидов, от лица которых на землю могли претендовать родители. Мотивируется это тем, что есть закон, позволяющий им взять участок в аренду. Я считаю, что это ухудшает и без того непростое положение детей с ограниченными возможностями. Мои замечания по концепции закона не были учтены, а так как такие вещи решаются перед первым чтением, поправками сейчас эту ситуацию не исправить.

— Возникают ли совершенно новые проблемы?

– Да, есть одна, о которой я до этого еще нигде не говорила. В течение последних двух месяцев поступают жалобы от родителей, дети которых проводят много времени в кальянных, находящихся вблизи учебных заведений. В частности, у иркутских школ № 23, 25 и 65. Это новый тренд, коснувшийся в первую очередь старшеклассников. Дети свободно входят в заведения, засиживаются там зачастую до глубокой ночи. Вред, причиняемый их здоровью, несомненен. И проблема в том, что это никак не регулируется у нас в регионе. Тема новая, и прежде чем принимать какие-либо меры, необходимо ее всесторонне исследовать. Тем не менее привлечь к ней внимание надо уже сейчас. Путем решения может стать включение кальянных в перечень мест, запрещенных для посещения детьми.

— Как на незащищенных категориях детей отразился экономический кризис?

— Беспокойство вызывают питание и материальное обеспечение детей-сирот. В день на еду для одного из них выделяется от 134 до 164 рублей. Это совершенно недостаточные средства для нормального, сбалансированного питания с учетом роста цен. То же самое с так называемым мягким инвентарем — одеждой, постельным бельем и так далее. На одного ребенка предусмотрено 13 тыс. рублей в год, причем сумма не меняется уже три года. Те, у кого есть дети, сразу поймут, как это мало. Многие организации выживают за счет благотворителей. Я считаю такую ситуацию неправильной.

Так же дело обстоит с бесплатным питанием для льготников в школах. Из областного бюджета выделяется всего 15 руб. в день на ребенка. В сельских школах, где занимаются заготовкой овощей, эта проблема еще как-то решается, но в городах стоит очень остро. 

Недостаточно финансируется, на мой взгляд, профилактика социального сиротства — вопросы, связанные с организацией бесплатного кодирования для лиц с алкогольной зависимостью, с материальной поддержкой нуждающимся семьям и многим другим. В программе «Дети Приангарья» в основном заложены средства на выплату пособий, а на профилактику остаются копейки. А ведь по всем проблемам, о которых я говорю, работа ведется только с их последствиями, а не причинами. Число детей-сирот хоть и уменьшается в Иркутской области, но незначительно, и у нас перед этими детьми большие обязательства.

— Будете ли вы в связи с этим вносить какие-либо предложения по бюджету Иркутской области на 2016 год?

— Ряд проблем мы уже обозначили на заседании комитета по здравоохранению и социальной защите Законодательного собрания, но, к сожалению, пока ни одно наше замечание не учтено. 

— Как необходимость развития профилактической работы подкрепляется статистически? Сколько в Прибайкалье неблагополучных семей?

— Теперь такие семьи называются находящимися в социально опасном положении. На учете в органах социальной защиты стоит порядка 4,5 тысячи таких семей, в которых проживают и больше 8 тысяч детей. По данным профилактического учета полиции, таких семей чуть более 6 тысяч.

— Нередко звучат обвинения в адрес работников органов опеки. Мол, могли предотвратить трагедию, вовремя забрав ребенка из «плохой» семьи, или, наоборот, не должны были забирать малыша от матери. Насколько этот справедливо?

— Критиковать легко. Каждый день этим людям приходится пытаться понять, что лучше сделать, и всегда это очень тяжелый выбор с трудно прогнозируемыми последствиями. Да, иногда страшными, но всегда ли этот исход действительно можно предсказать? Я не говорю о недоработках, именно о выборе. Я знаю, что такое забирать ребенка из семьи, я страшнее ничего в жизни не видела. Но если маленькие не понимают в полной мере, что происходит, то большие могут сказать: «Ни за что не пойду в приют, а заберете — брошусь из окна». Была история, когда молодая женщина хотела оставить ребенка в роддоме, потом передумала, стала обивать пороги. Вроде как одумалась, малыш остался с мамой. А через два года мы снова встретились при ужасающих обстоятельствах. Она оставила дочку с сожителем, а он ее, двухлетнюю, избил и изнасиловал.

— Какова ситуация с усыновлением и взятием детей под опеку?

— Показатели хорошие. Примерно до 80 процентов детей-сирот сегодня передаются в семьи. Конечно, большинство замещающих семей — ближайшие родственники детей. Но и в целом ситуация меняется к лучшему, люди перестали бояться брать детей, избавляются от стереотипов о плохой наследственности. Труднее всего с устройством детей старшего возраста, которые часто сами отказываются идти в семьи, и детей с ограниченными возможностями, которых не все готовы взять именно из-за отсутствия полноценной системы поддержки в регионе.

В большинстве случаев детей принимают действительно хорошие семьи, но, к сожалению, есть и такие, которые преследуют корыстные цели. Заслуживают пристального внимания те, кто берет очень много детей, — законом определено, что можно принять до восьми детей на одного родителя. Встречаются и случаи жестокого обращения. Полную статистику я смогу озвучить только к концу года, но пока для примера могу обрисовать ситуацию в Братске, где за девять месяцев по разным причинам отстранили 15 опекунов.

Что касается финансовой стороны вопроса, с 2012 года не повышались размеры выплат на содержание и вознаграждение приемных родителей. Я считаю, они должны быть хотя бы проиндексированы. Это одна из тем, которые я намерена проработать с главой региона.

— Остро ли стоит проблема детского бродяжничества?

— Более полутора тысяч самовольных уходов — таковы данные за девять месяцев 2015 года. Где-то пятая часть — домашние дети, а все остальные воспитываются в госучреждениях. Важно отметить, что зачастую дети, объявленные в самовольный уход, ушли не бродяжничать, а к друзьям на день-два. Есть учреждения, из которых почти не уходят, а есть и такие, из которых бегут постоянно. Это вопрос качества работы.

— И какие учреждения являются самыми проблемными?

— В Иркутске по адресу: улица Крымская, 33а, находится социально-реабилитационный центр (СРЦ) для несовершеннолетних. До сентября фактически одно это учреждение принимало детей разного возраста со всего города — «бегунков», забранных из семей, и так далее. В одно время там одновременно находились 10 наркозависимых, больше 15 судимых. Осень сложно было работать с этими детьми. Были дефекты и с воспитанием, и с содержанием учреждения, мы проводили несколько проверок. Был период, когда полиция нас просто забросала сообщениями. Из 52 правонарушений, совершенных несовершеннолетними за первое полугодие 2015-го в Иркутске, каждое третье было делом рук воспитанников этого центра — кражи, грабежи. Сейчас, надеюсь, ситуация изменится в лучшую сторону, так как в городе таких учреждений стало пять.

Некоторых детей я уже поименно знаю. Например, тех, которые бегут из СРЦ для несовершеннолетних поселка Лесогорска в Чунском районе. Для них это уже образ жизни. Я туда как-то приехала, смотрю, плакат огромный висит, где ребята нарисовали себя в стиле фильмов «Бумер», «Бригада». На видном месте это обозначение своей субкультуры разместили. А рядом маленькие такие иконки.

— А как часто возникают проблемы с обычными муниципальными школами? И какого рода?

— Регулярно. Это конфликты, жалобы вроде «учитель ненавидит моего ребенка». Выезжаем в школу, смотрим, как развивался конфликт, что можно сделать. Также поступают жалобы на то, что детей после девятого класса не принимают на третью ступень обучения из-за оценок. По каждому случаю разбираемся индивидуально. Есть жалобы на диспансеризацию учащихся.

Как я уже говорила, постоянно на контроле находятся вопросы качества образования. В моей практике есть примеры вопиющих случаев. Я приехала в Усольский гвардейский кадетский корпус, так как родители жаловались на работу преподавателя математики. Выяснилось, что учительница, проработавшая там три года, не имела вообще никакого профессионального образования. Она там больше не преподает.

— Много ли родителей в Иркутской области уклоняется от выполнения алиментных обязательств? И что предпринимается для решения этой проблемы?

— Наш регион по данному показателю на четвертом месте по России. Суммарная задолженность порядка 5 млрд. Только представьте, вся эта сумма могла пойти на нужды детей. Но вместо этого растет армия малообеспеченных, нуждающихся в пособиях от государства. Не все должники маргиналы, многие из них адекватные, здоровые, работающие женщины и мужчины, которые сознательно уклоняются от уплаты алиментов, мстят бывшим супругам.

Хочу отметить, что нынешний главный судебный пристав Иркутской области Теймур Магомедов с начала своей работы сделал больше, чем за несколько лет до него, разработана кампания «Ответственное родительство», привлекается внимание общественности, создана специализированная служба по алиментным платежам в Иркутске, объединившая все отделы.

Конечно, разрабатываются меры и на федеральном уровне. В Национальной стратегии действий зафиксировано создание алиментного фонда в интересах детей. Взыскателем было бы государство, оно разбиралось бы с должниками, а не второй родитель. Но пока это все закончилось на стадии законопроектов, к тому же не очень удачных. В текущих экономических условиях государство к созданию фонда не готово.

— В октябре на встрече с губернатором Сергеем Левченко вы обсуждали возможность совместной проверки учреждений, находящихся в тяжелом положении и наиболее нуждающихся в срочной помощи областной власти. Определены ли уже конкретные школы или интернаты?

— Недавно я ехала из Братска, и в Куйтунском районе без предупреждения заехала в Карымский центр помощи детям, бывший поселковый детский дом.  И это было первое учреждение, о котором я рассказала Сергею Георгиевичу. Здание деревянное, на ремонт требуется около 8,5 млн рублей. А там находятся больше 50 детей, для которых необходимо создавать условия, приближенные к домашним. Также рассказала губернатору о визите в Усть-Уду. У меня тогда просто волосы дыбом встали. Летом сгорела кухня, дети питаются в спортивном зале.

В Братске есть филиал областной детской туберкулезной больницы, где на лечении находятся 30 детей, из них девять — сироты. Возрастной разброс — от двух до семнадцати лет. Условий нет ни для обучения, ни для досуга. В музыкальном зале стульчики для детей до полутора лет, хороший тренажерный зал не работает из-за отсутствия инструктора по лечебной физкультуре. По этому поводу я уже написала официальное письмо заместителю председателя областного правительства Валентине Вобликовой.

Конечно, есть у нас очень хорошие учреждения, которые можно и нужно показывать как лучшие. Но чтобы увидеть полную и реальную картину, я предложила Сергею Георгиевичу поездить со мной туда, где серьезные проблемы.

Записала Елена Пьянова, «Байкальские вести».

Фото Яны Ушаковой, «Байкальские вести».

На фото: Светлана Семенова: «Надо ехать туда, где серьезные проблемы»