Как защитить миллиард

12 апреля в Москве состоялась международная конференция «Права и благополучие людей с инвалидностью в России и странах ЕС». Организатором мероприятия выступило представительство Европейского Союза в России в партнерстве с Музеем современного искусства «Гараж» в рамках проекта «Общественная дипломатия. ЕС и Россия».

Жить полной жизнью

Мало кто знает, что люди с инвалидностью – это 15 процентов населения мира, то есть более миллиарда человек. И, несмотря на социальную защиту, регулярную медицинскую помощь и благотворительность, эти люди до сих пор становятся жертвами дискриминации во всех странах мира. Им часто отказывают в праве самостоятельно принимать решения и быть активными членами общества. В ходе конференции обсуждались темы деинституционализации инвалидов, их карьерных перспектив и естественных прав на любовь и семейные отношения. Российские и европейские эксперты по вопросам инвалидности, юристы, волонтеры обменялись опытом и передовыми практиками в сфере защиты прав инвалидов.

Заместитель главы представительства ЕС в России Алешка Симкич (Словения) во вступительном слове сказала, что одна из ключевых мыслей, которая двигает Евросоюз на пути защиты прав инвалидов, – это «современная политика не уделяет им должного внимания»:

– Хотелось бы, чтобы инвалиды жили полной жизнью, не сталкивались с дискриминацией или нарушением своих прав. В Европейском Союзе более 70 млн человек живут с инвалидностью. В России это около 13 млн человек, 89 процентов из которых не могут вести нормальную жизнь. 44 процента инвалидов в России живут за чертой бедности. Государство заботится о детях-инвалидах, но, когда им исполняется 18 лет, они уже не могут рассчитывать на серьезную поддержку. По моему мнению, задача государства – обеспечить инвалидов образованием, трудоустроить их, организовать социальную защиту и обеспечить их высококлассным здравоохранением. Необходимы законодательные шаги, которые исключат дискриминацию инвалидов в специализированных учреждениях. 

Право быть востребованным

Руководитель общественной организации инвалидов «Ковчег» (Калининград) Роман Аранин рассказал, что девять лет назад он собрал группу единомышленников и они поняли, что созданные еще в 1937 году организации инвалидов не совсем отвечают сегодняшним потребностям. Они решили менять свой город и страну не с позиции «вы все нам должны», а с позиции «куда нам идти и что делать»:

– Первая проблема, с которой мы столкнулись, – негде ремонтировать инвалидные коляски. Пока государство выдавало механические, мы могли чинить их сами. Но теперь начали выдавать коляски с электроприводом, которые в кустарных условиях отремонтировать невозможно. Для начала мы выиграли грант на проект в 2013 году и создали ремонтную мастерскую в Калининграде. Первоначально там работал я и еще два человека, но со временем мы поняли, что эта небольшая мастерская изменила наши жизни. Массаж и физиотерапия – это очень хорошо, но не сравнится с возможностью работать, зарабатывать и быть востребованным. Мы стали транслировать идею и продавать франшизу в регионы. Более того, начали собирать на заказ электроприводные коляски и продавать их в другие страны мира – в Новую Зеландию, Германию, Аргентину.

Активист считает, что можно много говорить о конвенции ООН о правах инвалидов, но мы в России понимаем: в нашей стране законы носят рекомендательный характер. Как для тех, кто их пишет и утверждает, так и для тех, кто исполняет:

– Трудоустройство инвалидов в России, по официальной статистике, в пять раз выше, чем в Европе. Однако при ближайшем рассмотрении, например, в Калининграде, работающих инвалидов первой группы всего три-четыре процента. Работодатели без особого энтузиазма берут инвалидов на работу. Спрашивают, «как оформлять», «сможет ли он работать полный рабочий день», «как мне его потом увольнять». У меня из 30 сотрудников 10 инвалидов-колясочников первой группы. Мне все доказывают, что они физически не могут работать. Со своей точки зрения, могу сказать, что неинвалиды постоянно ищут что-то лучшее, уходят, а среди десяти колясочников не уволился никто. Они держатся за работу, не создают проблем – идеальные сотрудники. Чем, например, бухгалтер в коляске отличается от бухгалтера на стуле? У инвалида и усидчивость больше, и стул ему не нужен. Поймите, государству гораздо выгоднее, чтобы человек работал и платил налоги, чем сидел дома и получал пособие.

Есть и другие проблемы, отмечает Роман Аранин:

– Высокие бордюры мы, слава богу, победили, но некоторые застройщики до сих пор искренне не понимают, зачем обустраивать удобную среду для инвалидов в каждом жилом доме. На полном серьезе говорят: «Давайте построим для инвалидов четыре дома в городе по всем правилам, пусть там и живут».

Вице-президент European Disability Forum Джон Патрик Кларк (Ирландия) сообщил, что в их панъевропейскую организацию инвалидов входят 80 млн граждан. EDF является связующим звеном между ними и европейскими компаниями.

Уровень безработицы среди инвалидов в Европе остается непропорционально высоким по сравнению с уровнем безработицы среди людей без инвалидности – 73,9 процента. Женщины-инвалиды в еще более плачевном положении. Поэтому конкретные инициативы правительств в отношении работодателей, будь то в виде стимулов или законодательных мер, требующих от работодателей брать на себя ответственность за улучшение положения трудящихся-инвалидов, оказали бы позитивное воздействие на финансовую стабильность страны.

– Что делает Евросоюз для решения проблемы безработицы среди инвалидов? С практической точки зрения один из основных способов содействия трудоустройству инвалидов в ЕС – государственное инвестирование. Общий объем ассигнований фонда на эти цели на период 2014–2020 годов составляет 74 млрд евро. Ключевой пример того, как работодатели принимают на работу инвалидов, – наем людей с аутизмом. Например, немецкая компания Lippischer Kombi Service (LKS), где работают около 230 сотрудников. В основном это люди с психосоциальными проблемами – они обеспечивают школьное питание, работают в прачечных и пекарнях. Компания помогает молодым людям с ограниченными возможностями в процессе найма, предлагает им ряд областей для работы, обеспечивает обучение, платит выше прожиточного минимума, а также помогает им в продвижении по службе в интересующей их области, – рассказал Джон Патрик Кларк. 

Главный специалист по профреабилитации и занятости инвалидов Федерального научного центра имени Альбрехта Владимир Чукардин сказал, что, готовясь к конференции, просмотрел статистику, и некоторые факты его поразили. Например, число студентов-инвалидов, которые обучались в среднепрофессиональных учебных заведениях в 2008–2010 годах, в два раза ниже, чем сейчас. Если говорить о высшем образовании, то показатель вырос на 30 процентов. Сотрудники центра Альбрехта – сторонники инклюзивного обучения, чтобы инвалиды учились вместе со здоровыми ребятами.

– Часто студенты – инвалиды третьей группы не признаются, что у них есть инвалидность, чтобы быть более привлекательными для работодателей. Это проблема. По нашей инициативе Минтруд РФ впервые включил в российское законодательство понятие «сопровождение трудоустройства инвалида». Речь идет о выделении федеральных средств на помощь в трудоустройстве. Сейчас в эту программу вошли 18 регионов, но Иркутской области там нет. Предлагается оплачивать труд наставников и сопровождающих. То есть людей, которые водят инвалида на работу, и людей, которые обучают и контролируют его.

ИнтерАД?

Директор Центра лечебной педагогики Анна Битова рассказала, что в своей работе центр целиком опирается на конвенцию ООН о правах инвалидов, ратифицированную Россией. В части регионов России положение о том, что дети-инвалиды должны жить в семьях, до сих пор остается лишь пунктом из конвенции:

– Во многих интернатах России дети даже не могут выйти поиграть. Еще в 2015 году дети-инвалиды вообще не получали образования, кроме разве что «домашнего» от сотрудников интерната. Однако они не получали никакого документа об образовании для дальнейшей жизни. Сейчас мы говорим о 90-процентном охвате интернатов школьным обучением. Да, это 16–17-летние ребята, которые сейчас пошли в первый класс, но это все равно очень важно.

Анна Битова сообщила, что в начале апреля вышло постановление правительства РФ о реформировании психоневрологических интернатов. Одно из очень важных решений – право на получение образования для людей, которые не получили его в интернате:

– Так мы повысим их шанс на социализацию после интерната. Также планируется изменить ситуацию с нарушением прав человека в интернатах и отсутствием достойных условий проживания. Сейчас в некоторых интернатах нет межкомнатных дверей, занавесок, туалетных кабинок – минимума для проживания. Также планируется изменить строительные правила и нормы для таких учреждений.

Очень болезненная тема для защитников прав инвалидов – плохое качество медицинского обслуживания. Кое-где в России пациентам ПНИ не лечат зубы, а на 700 человек держат пять пар очков.

Альтернативы интернатам

Юрист правовой службы Центра лечебной педагогики Павел Кантор отметил, что большинство инвалидов юридически являются опекаемыми. Они не имеют права совершать сделки и распоряжаться собственным имуществом. Однако не всегда оправданно лишение инвалида дееспособности. Часто опекун назначается государством – а точнее, той институцией, где инвалид находится:

– Парадоксальная ситуация – администрация интерната является поставщиком услуги и одновременно представляет интересы потребителя услуги. Именно поэтому администрации часто не заинтересованы в улучшении качества проживания и расширении компетенций инвалидов. Что с этим делать? Госдума уже приняла в первом чтении закон о распределенной опеке. Смысл в том, чтобы разрешить нескольким субъектам быть опекунами одного человека. Но возникли проблемы со вторым чтением, ему кто-то противодействует. Этот закон допустит независимых опекунов в психоневрологические интернаты, чтобы они могли наблюдать за условиями жизни и личностным ростом инвалида.

Вторая сторона законопроекта – мы защитим уже взрослых людей с ментальными нарушениями, чьи родители уже не могут за ними ухаживать в силу возраста. Планируется создать систему сопровождаемого проживания, когда инвалиды живут не в интернате, а дома, но под присмотром специалистов.

Необходимо, по мнению Павла Кантора, создать систему квалифицированной юридической помощи для инвалидов. Они не осведомлены о своих правах, все решения за них принимает администрация интерната: они не могут работать, вступать в брак, распоряжаться своими деньгами, совершать другие юридические действия.  

Высказывалась мысль о расформировании всех интернатов и переводе инвалидов на сопровождаемое проживание – когда в частном доме или в квартире живут от четырех до восьми инвалидов. За ними присматривают социальные работники, из расчета один сотрудник на двух человек, однако тогда множество сотрудников интернатов останутся без работы. В современных российских условиях, когда интернаты находятся в деревнях и селах и являются единственным местом для работы населения, этот шаг может породить большую проблему. Алешка Симкич считает, что все нации идут по пути отказа от психоневрологических интернатов.

Специалист по развитию Европейской сети независимой жизни Камил Гунгор (Греция) видит альтернативу интернатам и сопровождаемому проживанию в создании новой профессии – персональный ассистент инвалида. Он помогает инвалиду на протяжении всего дня и получает за это зарплату от государства, но непосредственным нанимателем ассистента является инвалид. Эта модель уже несколько лет успешно работает в Швеции, Бельгии и других странах Европы.

Персональный ассистент – освобождает родственников от ухода за инвалидом, и оплата его услуг не бьет по карману семьи подопечного. Ассистент призван заменить инвалиду то, чего ему не хватает, – глаза, руки или ноги.

– Инвалиды – такие же граждане, как и здоровые люди. Мы должны участвовать в жизни своего города, своей страны, своего общества. Должны иметь право занимать свое место в обществе и не жить в помещении с незнакомыми людьми. Есть два подхода к инвалидности – медицинский и социальный. Медицинский подразумевает институционализацию, проживание инвалидов в специальных учреждениях. Инвалид с этой точки зрения рассматривается как проблема. Человек, которому надо создать среду, зафиксировать его в одном месте. При социальном подходе инвалид живет в обществе, которое устраняет для него барьеры. Полноценная гражданская жизнь – фундаментальное право всех людей. Социальная модель создает условия для соблюдения этого права. Повсеместное введение профессии персонального ассистента – большой шаг к социальной модели, – отметил Камил Гунгор.

Конечно, на эту работу может попасть только человек, который никогда не был уличен в совершении преступлений – насилии или кражах. Например, в Швеции потенциальному ассистенту требуется соответствующая справка из полиции.

Виктор Лучкин, «Байкальские вести».

Фото предоставлены представительством Евросоюза в России.

На фото: В рамках конференции состоялся
круглый стол о трудоустройстве инвалидов;

Алешка Симкич: «Необходимы законодательные шаги,
которые исключат дискриминацию инвалидов»;

Джон Патрик Кларк: «Один из способов содействия
трудоустройству инвалидов – государственное
инвестирование»;

Анна Битова: «Во многих психоневрологических
интернатах дети даже не могут выйти поиграть»;

Камил Гунгор: «Альтернатива интернатам –
персональный ассистент инвалида»