Фронт… против кого?

На межрегиональной конференции «Единой России» в Волгограде премьер-министр Владимир Путин предложил создать Общероссийский народный фронт. О своем решении вступить в новую организацию тут же сообщили руководители профсоюзных, ветеранских, женских организаций, представители Всероссийского педагогического собрания, Союза садоводов, Союза пенсионеров, ряда других общественных объединений. Приглашены и остальные партии — на словах, как равные партнеры, а на деле, конечно, как рядовые бойцы новоявленного фронта.

Казалось бы, ничего удивительного: приближаются выборы, и каждая партия стремится заявить о себе как можно громче. Партия, у которой в руках административные рычаги, тем более. И дружный «одобрямс» тоже не новость — правящая партия и ее лидер контролируют бюджет, а без финансовой поддержки выжить непросто. Приелся и советский антураж — переиздание на современный лад блока «коммунистов и беспартийных» за «все хорошее». В общем, можно было и не обратить внимания на очередной «шурум-бурум», если бы не одно, но очень важное «но». И это «но» — слово «фронт».

Фронт — сугубо военный термин. Собственно, Путин этого и не скрывал, привязав название ко Дню Победы и к месту выступления — Волгограду, названному (под бурные аплодисменты) Сталинградом. В слове «фронт» — кровь и пот, горечь утрат и радость Победы. И главное, фронт существует там, где война, там, где враг. А с врагом разговор короткий: если он не сдается, его уничтожают.

Кто же враг для Общероссийского народного фронта и его, надо понимать, лидера Владимира Путина? С кем собрались воевать, кого уничтожать? Социальное неравенство, нищету, отсутствие равных возможностей? Не похоже: слова, конечно, говорятся красивые, но за время правления Владимира Владимировича пропасть между бедными и богатыми увеличилась, причем намного. И прибавки к пенсиям и зарплатам бюджетников ситуацию в принципе не меняют: это крохи с барского стола, коих не хватает, даже чтобы угнаться за ростом цен.

Быть может, цель фронта — уничтожить сырьевую зависимость и технологическую отсталость российской экономики? Тоже вряд ли: такая зависимость и отсталость при президенте и премьере Путине лишь возросла, и просвета не видно.

Неужели фронт развернут против коррупции? Но с ней хоть как-то, через пень-колоду, стали бороться только в президентство Дмитрия Медведева, а Владимир Путин и здесь «не при делах». Напротив, нынешние масштабы воровства намного больше, чем при КПСС и даже при Ельцине.

Тогда против кого? Неужели против тех, кто не согласен с проводимой политикой, кому не по душе ситуация в стране, кто не может спокойно смотреть на беспредел? А таких, несмотря на «тефлоновый» рейтинг Путина, немало. К тому же далеко не все из голосующих за бывшего президента, нынешнего премьера и, по совместительству, беспартийного лидера правящей партии, делают это в полной мере осознанно — обладая всей информацией, понимая собственный интерес и возможные последствия для страны. Кто-то не знал, кто-то махнул рукой, кто-то испугался. Наверное, слово «фронт» призвано испугать еще больше, вернуть откровенность к торопливому шепоту на кухнях и в курилках.

Получается, как ни крути, война против собственного народа или, во всяком случае, значительной его части. И лучшей реакцией на инициативу Владимира Путина должны быть не аплодисменты, а, по меньшей мере, вопросы: зачем в мирное время нужен фронт, военная риторика и «охота на ведьм»? Не для того ли, чтобы отвлечь избирателей от реальных проблем и продлить затянувшееся пребывание у власти?

Виктор Сотников, «Байкальские вести»