Общественно-политическая газета Иркутской области
Выходит по понедельникам

Директор

19 апреля, 2016



1.jpg

Глава из истории циркового искусства в Иркутске

16 декабря 2014 года, объявленного в нашей стране Годом культуры, исполнилось полвека со дня открытия зимнего стационарного цирка в Иркутске. Прежде чем рассказать о подробностях того давнего события, необходимо вернуть в историю культуры Восточной Сибири имя человека, руководившего сначала летним, а после зимним цирком в Иркутске в течение четверти века. Именно по его инициативе в нашем городе и возник стационарный цирк-дворец.

Иркутяне любят это место — один из красивейших уголков города. И уже мало кто помнит так называемую площадь Труда, вымощенную булыжником, и глухой забор на месте теперешнего величественного круглого здания. И даже многие пожилые иркутяне не помнят летнего цирка-шапито, располагавшегося по адресу: ул. Тимирязева, 2. Где же он здесь умещался?!.

А пришел летний цирк на смену деревянному зимнему, находившемуся на месте теперь уже старого (!) здания Иркутского центрального рынка. Тот цирк в 1938 году уничтожил пожар.

Не могу на минуту не отвлечься от основного повествования и не выразить удивления тем, что даже простого упоминания понятия «цирк» нельзя найти ни в одном новейшем справочном издании, посвященном истории нашего города и его культуре. Тогда как искусство цирка занимало в досуге иркутян значительное место. И зимний цирк на базаре, и летний на улице Тимирязева никогда не пустовали. Став активным посетителем цирковых представлений с семи лет, могу это засвидетельствовать. Слава великого советского цирка зарождалась уже в конце Великой Отечественной войны. Но это особый рассказ. А мы вспоминаем об одном из его деятелей, трудившихся в нашем городе.

Петр Гаврилович Остапенко родился 12 июля 1902 года в крестьянской семье в селе Спасском, Приморской губернии. Его юность и молодость до предела были наполнены драматическими событиями тех лет («штурмовые ночи Спасска, волочаевские дни…»). Водоворот революционных событий, японская интервенция, тяжелые бои, ранение, плен… Вспоминая о своей молодости в одной из передач иркутского радио, Петр Гаврилович о тех годах сказал: «Прежде всего, молодежь отличалась бескорыстием, энтузиазмом, самопожертвованием; мы не искали выгоды для себя…».

2.jpg

После окончания военных действий Петр Остапенко оставался на службе в родной Дальневосточной армии — заведовал музеем, пока не был уволен, как он сам вспоминает, «в результате клеветы карьеристов и перестраховщиков». Наступал роковой 1937 год… Петр Гаврилович не стал ждать дальнейших событий — уехал с Дальнего Востока. Устроился работать директором передвижных государственных зоовыставок Зооцентра Главного управления Госцирков.

Сын Петра Гавриловича Юрий Петрович Остапенко пишет в своем письме: «Прирожденная работоспособность и самоотверженность помогли ему найти свое место в стране… Став директором зверинца, он быстро вошел в суть работы коллектива, сумел эффективно бороться с воровством продуктов, выделяемых для животных, и в короткий срок зверинец, где он работал, стал одним из лучших. Отцу предложили стать директором Иркутского летнего цирка, где все хозяйство было в страшном состоянии…».

В цирке явно произошли перемены, заметные даже мне, старшекласснице, ставшей к тому времени постоянным зрителем и уже пробующей писать о цирковых представлениях в родную «Молодежку». Вместо духового оркестра появился «симфоджаз» — за пульт встал известный всему городу композитор и дирижер Иркутского ТЮЗа Павел Павлович Гоголев. Появилось новое шапито, улучшилась реклама. Все это я замечала, но не задавалась  никогда вопросом, с чем или с кем это связано, пока кто-то не показал мне нового директора.

В те годы иркутяне, любители циркового искусства, могли увидеть на летнем манеже работу дрессировщика львов Макса Борисова; создателя смешанной группы хищников Николая Гладильщикова. Дважды выступала на том манеже Ирина Бугримова. Показывали аттракционы с животными Юрий Дуров и Станислав Шафрик, замечательный дрессировщик лошадей Иван Лерри; эквилибристы-рекордсмены с першами под руководством Рафаэля Манукяна; «Гимнасты на самолете» Алексея Бараненко; воздушный аттракцион «Пропеллер в пике» Полины Чернеги и Степана Разумова; клоуны братья Лавровы, Константин Берман, Борис Вяткин… Демонстрировал свой выдающийся новый аттракцион «Слоны и танцовщицы» Александр Корнилов. Но… пора оборвать это перечисление — оно уводит нас от основной цели: восстановить имя творца и труженика.

3.jpg

Уже не вспомнить, при каких обстоятельствах Петр Гаврилович обнаружил «товарища корреспондента», который почему-то не обращался за контрамаркой, а просто покупал билет. Постепенно я из «товарища корреспондента» превратилась просто в Наташу. Видимо, Петра Гавриловича удивляла и подкупала моя беззаветная любовь к цирку. Иногда он мог удивить чрезвычайно. В одной из программ появился замечательный номер, какого не было, вероятно, нигде во всем мире. У Ивана Боргунова был совершенно необычный подбор дрессированных животных: черно-бурые лисы, белки, лось, горные козлы. Дрессировщик выходил в костюме сибирского охотника. На его руке сидел, распластав крылья, орел. Выслушав мои восторги, Петр Гаврилович вдруг сказал: «Наташа, вы очень-то не хвалИте Боргунова…». Как? Почему?! Директор помолчал, а после спокойно сказал: «Клетки грязные, за животными ухаживает плохо…». Он был в цирковом деле профессионалом во всем…

…Беда стряслась в начале лета 1958 года. Цирк, заново выкрашенный, обновленный, был готов к открытию сезона. Пожар возник ночью… К счастью, программа не успела заехать. Не были завезены ни реквизит, ни животные…

Снова обратимся к письму Юрия Остапенко: «Подозревали поджог… Но доказать ничего не удалось. Отец успел с сотрудниками вынести все ценное (документы и деньги из кассы)…».

Петр Гаврилович сразу же начал вести переговоры с руководством Иркутска и в Москве в Управлении Госцирками о постройке нового цирка: в Иркутске полюбили это жизнерадостное искусство. Но предлагали снова построить летний цирк. Петр Гаврилович с этим не согласился. Стал воевать за выделение средств на зимний стационарный цирк в Иркутске, и Союзгосцирк выделил средства на строительство зимнего цирка в столице Восточной Сибири. Но предстояло еще одно сражение с руководством города за место строительства.

Город предлагал совсем другое место — на берегу Ангары, у съезда с моста, рядом с существовавшим тогда планетарием. Остапенко считал это место неудобным, наотрез отказался, хотя и не знал, что вскоре планетарий снова превратится в действующий храм и ситуация может повториться: цирк снова оказался бы бок о бок с действующим православным храмом… Остапенко проявил настойчивость, и городские власти сдались...

Петр Гаврилович был назначен на время строительства директором кемеровского цирка, а также финансовым инспектором строящегося цирка. Без его подписи строителям не выдавали из банка ни рубля. А как вспоминает Юрий Петрович, «отец был въедлив и принципиален. И сам тщательно проверял траты и приглашал независимых экспертов. Он требовал устранения брака и недоделок в работе». Сын вспоминает, что порой дело доходило до угроз (всегда находились охотники погреть руки на большой стройке) и до разбирательства в кабинете первого секретаря обкома.

4.jpg

Казалось бы, чего проще: проект типовой. По нему уже был выстроен цирк в Ярославле. Но были местные условия: привязка к конкретному месту, местные материалы и т. д. О том, как готовилось открытие нового цирка, о первой его программе, о том празднике еще предстоит рассказать. А сейчас о директоре. Петр Гаврилович очень тщательно относился к подбору кадров. Еще в том летнем цирке сложился дружный коллектив. Пожар его разрушил. Но многие из тех людей через годы снова пришли в цирк. Так, снова заведовала костюмерной Клавдия Новоселова. Помню Нину (хотя не помню сейчас фамилии), служившую в новом цирке билетером. А ведь она когда-то пришла в цирк почти девочкой — служила в униформе. Да! Во время войны вместо молодых мужчин, ушедших на фронт, рабочими манежа (униформистами) были молодые девушки! Деловитость, не допускавшая небрежности, сочеталась у Петра Гавриловича с добротой и вниманием к людям.

Причиной ухода на пенсию явились дела семейные. Старший его сын (которому идет сейчас 90-й год) — полковник в отставке, профессор. Младшему этой весной исполнилось 83 года. Он окончил наш Иркутский политехнический институт, работал в геологоуправлении. Как специалист по редким металлам был приглашен в Москву, в Министерство геологии. Вероятно, семья и особенно супруга Ефросинья Ивановна с ее пошатнувшимся здоровьем сыграли решающую роль в решении уйти на пенсию и перебраться в Москву.

После в одном из писем Петр Гаврилович писал, что, если бы он знал, как поведет себя человек, поставленный на его место, никогда не ушел бы на пенсию. Никакого отношения ни к культуре, ни к искусству тот человек не имел. Служил товарищ Х по судебному ведомству. Какой пост он занимал в здании, что находилось через площадь от цирка, в областном суде, мне не известно. Прежде всего, он шикарно обставил кабинет, в котором «лидирующее место» занял холодильник с содержимым для ублажения начальственных покровителей.

Глупых и смешных распоряжений новый директор делал множество, так как в деле, к которому был приставлен, не понимал ничего. Понимал в другом: главное — ублажить благодетелей, тех, кто его на это место поставил. Банкеты, устраиваемые Х в аванложе для партийных покровителей, легко компенсировали его профессиональную непригодность. Как после рассказывали (оказалось, я тогда очень вовремя ушла из цирка — уехала с мужем в его родную Тверь), сын Х, служивший по милицейскому ведомству, с друзьями-сослуживцами серьезно проштрафился, попал под суд. Папе пришлось покинуть руководящий пост. Однако он сумел кое-что сделать для «увековечения» своей особы на ниве искусства.

Петр Гаврилович писал мне в одном из писем, что перед уходом на пенсию тщательно подобрал все документы — от кассовых, денежных до рекламных, от строительных до творческих. Но не сдал их в областной архив, а оставил в цирке. Копылов же, чтобы самого упоминания фамилии предшественника не осталось, чтобы утвердить себя на руководящем посту в искусстве, «организовал небольшой пожар» и уничтожил все документы. Уничтожил само имя Петра Остапенко. Преуспел и еще в одном деле.

В 1973 году издательство «Советская энциклопедия» выпустило в свет энциклопедию «Цирк» — первое подобное издание в России, включающее в себя сведения о дореволюционном русском и советском цирке. В нее включена статья «Иркутский цирк». Под титулом «директор цирка» значится «Х».

Несмотря на то что этот «деятель искусства» был изгнан с поста директора, имя механически перешло еще в два последующих издания энциклопедии «Советский цирк». Имя Петра Гавриловича Остапенко оказалось вычеркнутым из истории культуры Восточной Сибири, так же как и имя директора того зимнего цирка, построенного в 1933 году, что располагался на базаре. Фамилия того директора — Антонченко. Это имя упоминает в своей книге «Жизнь клоуна» знаменитый артист Борис Петрович Вяткин.

Петр Гаврилович Остапенко ушел из жизни 14 апреля 1994 года. Он очень жалел, что уехал из Иркутска… Вернуть в историю культуры Восточной Сибири его имя необходимо не только в справочные издания, но и в виде мемориальной доски на фронтоне выстроенного его усилиями здания зимнего цирка…

Последующий период жизни зимнего стационара в Иркутске отличался все теми же назначениями весьма случайных людей на пост директора. Однажды, приехав ненадолго в родной город, я решила посетить родной цирк, в открытии которого принимала активное участие. Долго искала в административном отсеке кабинет директора. Все «углы» были кому-то сданы (!). Контора цирка вся помещалась в одной комнате. Директор сидел за общим столом и на просьбу разрешить походить по закулисью родного цирка ответил: «Нежелательно…». Как?! Почему?! Что, я унесу с собой полманежа?! Или дорожку с барьера?! Подумав, директор вызвал даму-завхоза и поручил ей сопровождать нежелательную гостью…

Местные власти продолжали назначать на должность директора цирка людей, не понимающих ничего ни в искусстве, а тем более в делах цирка. Заботились те люди лишь о прибылях. Половина выстроенной к тому времени гостиницы для актеров эксплуатировалась как обычная гостиница. Начали сдаваться  внаем помещения в самом здании цирка. Разрушалась гармония уникального строения. Началось это задолго до развала страны, а стало быть, и до развала организации, именуемой «Союзгосцирком». Настали в самом деле сложные времена. Новые программы появляются далеко не каждый месяц, и зрителя набирается едва на три-четыре представления в неделю… Но цирк старается жить и работать качественно. А в  иркутском стационаре непрофессиональные традиции тоже продолжали жить.

Однажды приехали в Иркутск мои друзья — потомственные дрессировщицы Людмила и Валерия Чугуновы. С удивлением рассказали, что директор объявил коллективу артистов, что у них издан приказ, запрещающий находиться за кулисами цирка в «нерабочее» время (!). А какое в цирке время «нерабочее»?! Да еще при программе, в которой участвуют дрессированные морские львы, верблюды, лошади, собаки, кошки?! Да и вне зависимости от наличия в программе дрессированных животных руководитель цирка должен понимать, что цирковое закулисье для тружеников манежа, которые вечно в дороге, дом родной.

Об этом можно говорить долго… Сейчас же можно сообщить, что в цирке новый директор — Дмитрий Феоктистов. Похоже, назначение исходит от «Росцирка». Видны кое-какие обнадеживающие перемены… Это внушает надежду…

Наталья Флорова, специально для «Байкальских вестей». 

Фото автора и из его личного архива.

На фото: Директор Иркутского летнего цирка
Петр Остапенко в своем  рабочем кабинете;

Коллектив Иркутского летнего цирка у центрального
входа в цирк. Директор цирка Петр Остапенко в центре
первого ряда. 25 сентября 1952 года;

Иркутский летний цирк 40–50-х годов, располагавшийся
по адресу: ул. Тимирязева, 2;

Иркутский зимний цирк. Фото конца 1960-х годов

 

 

                                        

 

 

 

 

 

 

 

Поделитесь новостью с друзьями:

Комментарии