Цирк да и только!

Продолжение. Начало в «БВ» № 20, 22, 25

Во второй половине XIX века развитию циркового искусства в Иркутске довольно активно противодействовала церковь. Это был период, когда народные празднования (прежде всего, новогодние и рождественские) начинали обретать все более светский характер, и это не нравилось церковным иерархам.

Начиная с 1863 года почти каждый январский номер газеты «Иркутские епархиальные ведомости» открывался с нравоучительных статей, призывающих горожан отказываться от новогоднего веселья и празднества в пользу покаяния и смирения, в то время как народу все больше хотелось зрелищ. В моду входили заимствованные у Запада балаганные представления, а уж выступления приезжих профессиональных циркачей неизменно вызывали большой интерес.

Особенно обидным для церкви было то, что все это цирковое «безобразие» и балаганное шутовство происходило, прежде всего, на главной (будем ее пока по привычке называть Тихвинской) площади города, то есть под боком у нескольких храмов. Постройка здесь в 1868 году итальянцем Сулье первого стационарного здания для цирка вызвала большое недовольство и резкую критику со стороны духовного ведомства.

Но особое возмущение вызвало то, что в дни рождественских праздников в нем должны были состояться выступления приезжего цирка. Архиепископ Иркутский в газете «Иркутские епархиальные ведомости» от 4 января 1869 года опубликовал статью «Цирк и его представления в Иркутске», фрагменты которой мы предлагаем вашему вниманию.

«...Сколько можно было бы принести пользы не каким-нибудь тунеядцам, которые не учились, не умеют и не хотят своим ремеслом приносить пользу, а ближним нашим, истинно нуждающимся! Сколько, если бы весь этот сбор, имеющий поступить за представления цирка, употреблен был на вдов и сирот, — сколько бы тогда прекратилось вздохов, возносимых к небу!.. Что, если бы весь этот сбор был направлен, например, на улучшение нашей городской больницы, где так много безотрадных страдальцев...»

«Что там делают из лошадей, созданных Богом на службу человеку? Настоящую и в собственном смысле детскую игрушку! Присмотритесь, что такое все эти представления в цирке? Игра в лошадки! Кто же играет? Дети ли? Увы, мужи и жены, прожившие десятки лет и ничему не выучившиеся, кроме игры в лошадки. И мы находим удовольствие смотреть на таких недорослей!»

«Не дико ли подумать, чтобы данным человеку благословением Божием было освящено такое употребление животных, какое дается им в представлениях цирка? Какое возмущение для духа, — кто понимает истинное значение господства человека над животными, по назначению Божьему, — видеть такое бессмысленное злоупотребление животных!»

«Что же это за искусство?.. Ездок, опершись руками на лошадь, а сам во весь свой рост, простершись вверх ногами и по виду чуть не весь обнаженный, скачет в цирке; а публика смотрит! Какая пошлость! Какое, в лице этого скомороха, недостойного имени человека, посрамление человечества!.. Неужели эта оскорбительная выходка рассчитывала на то, что у нас в Сибири все можно себе дозволить?»

«В самые дни праздника собрания в цирке, без сомнения, готовятся полные, представления оживленные, и трата денег — щедрая. Так что не без любопытства останавливаешься на вопросе: где в продолжение дней праздника Христова собрания будут полнее и пожертвования щедрее — в цирке или в храме Божьем?»

Как видим, отнюдь не только моральные аспекты волновали церковников — страдали их финансовые интересы. А цирки, между прочим, приносили неплохую прибыль городскому бюджету, то есть шли на пользу всего Иркутска. И чем больше было цирков, тем больше была прибыль.

Без коммерческого аспекта деятельность цирков невозможна, поэтому они всегда старались на всю катушку использовать самые посещаемые места и именно праздничные дни, в том числе новогодние и рождественские, вступая, таким образом, в прямую конкуренцию с церковью. Отсюда и такое возмущение духовного ведомства. Пользуясь своим влиянием, церковники могли существенно осложнить жизнь любому цирку, требуя под разными предлогами его закрытия. Или просто призывая горожан не ходить на представления — тогда цирк закроется сам из-за нерентабельности.

Очевидно, что в этом плане церковь вступала в противоборство не только с самими цирками, но и с городской властью. Кое-где церковь побеждала, и цирки либо уезжали из города, либо переезжали на менее значимые площадки — подальше от соборов и храмов. Все это находит подтверждение и в иркутской истории, с чем нам с вами еще предстоит ознакомиться.

Продолжение следует.

Наталья Блохина, «Иркутский календарь»,
Рамиль Мухометзянов, «Байкальские вести».

Фото предоставлены авторами.

На фото: Балаганы и аттракционы на Тихвинской
площади вблизи соборов и храмов всегда вызывали
недовольство духовенства;

Почти все первые цирки были деревянными,
быстро ветшали и становились опасными
в пожарном отношении, что являлось поводом
для их закрытия. Так выглядел красноярский цирк,
построенный в 1897 году;

А это первый цирк в Челябинске, построенный в 1902 году.
Простоял ровно 20 лет и был снесен из-за ветхости;

Так выглядели почти все дореволюционные цирки в Сибири